Насмешка (СИ)

Ландар откинул простынь, взгляд его скользнул по обнаженному телу девушки, рассматривая его. Ощущение, что он подглядывает в замочную скважину, заставило Ренваля поморщиться. Ему никак не удавалось назвать эту женщину своей. И дело было не в том, что он до сих пор не исполнил право мужа. Просто… Ощущение, что Лиаль, хоть и принадлежала ему, но была чужой, время от времени становилось настолько сильным, что Ландар начинал чувствовать себя вором. Словно он украл ее у кого-то, кто имел больше прав и на ее смех, и на ее нежные взгляды, и на это тело, кажется, не имевшее изъянов. Его плавные изгибы притягивали взор, но такое рассматривание Ландар посчитал постыдным и заставил себя отвернуться.

— Чушь какая, — недовольно фыркнул мужчина. — Украл… Было бы у кого красть. Ни жениха, ни возлюбленного, одни молодые идиоты с жаждой залезть под юбку желанной женщине. Может, еще и спас от постыдной слабости. — Наместник усмехнулся и обмакнул тряпку в таз с холодной водой, отчитав сам себя. — Молчи уже… спаситель.

Лиаль пробормотала что-то неясное, снова застонала и облизала сухие губы. Ландар присел рядом, протянул руку и убрал с лица супруги спутанные волосы. Затем погладил ее по щеке, провел большим пальцем по губам и вздохнул. Как же все выходило глупо. Хотел иметь то, что потерял, хотел сотворить себе супругу по собственным представлениями, хотел остаться с ней холоден и безразличен. А в результате, не может оставить в покое. То сходит с ума от ревности и желания удавить, то готов преданным щенком заглядывать в глаза, то наказывает за свою же слабость, а потом сидит подле нее, боясь, что Святые призовут лаиссу Ренваль… и эту лаиссу Ренваль.

— К Нечистому, — глухо выругался наместник и, уже стараясь ни о чем не думать, обтер пылающее в жару тело прохладной водой с уксусом, накрыл новой простыней, приготовленной прислугой, попробовал напоить отваром и снова лег рядом, глядя на девушку.

Лиаль открыла глаза, некоторое время смотрела перед собой, но вскоре вновь смежила веки и засопела. Ренваль подвинулся ближе, обнял жену и затих, прижавшись щекой к ее макушке. Мысли ласса унеслись в далекое прошлое, возвращая его ко времени своей первой свадьбы.

— Что может случиться за четыре года? — спросил он тогда отца.

Однако случилось многое. Первый год наследник рода Ренваль всеми силами избегал женитьбы, ругался с отцом, использовал любую возможность, чтобы оказаться подальше от родительского дворца в Дьоте, где жил тогда наместник Провинции Нест. В ту пору Ландар и полюбил свой замок, за стенами которого скрывался, отговариваясь делами, к которым его привлекал отец.

Сколько ему было? Девятнадцать лет… Лиаль Магинбьорн еще даже не появилась на свет. Зато была Анибэль Эскильд. Юная, прекрасная, веселая и беззаботная, как летний ветер, что играет с цветами и травами в поле. Она завораживала Ландара, кружила в искристом вихре влюбленности, дарила надежду на счастье, сама не ведая того.

Ренваль использовал любой повод, чтобы оказаться на землях ласса Эскильда, а то и вовсе навестить замок и задержаться там на день-другой, не упуская ни единой возможности встречи с Анибэль. Из-за юного возраста девушки еще не полагалось заводить с ней разговоров о чувствах, как и свататься. Почему-то всегда считалось, что девицы лучше сохраняют свою чистоту, если до прихода брачного возраста ничем не напоминать им, что есть та сторона жизни, где мужчина и женщина становятся близки не только душевно, но и телесно. И все же Ландар сумел стать ей близок, тайно привозя книги, которые ласс Эскильд не дозволял читать дочерям.

Чтобы избавиться от чаяний отца Ани на брак Ландара с его старшей дочерью, юный Ренваль сам нашел ей жениха, пообещав тому в будущем свое расположение. На свадьбе Адиль будущий наместник веселился от всей души, радуясь, что убрал с дороги одну из навязываемых ему невест. Ани на свадебном пиру не присутствовала, ее возраст еще не дозволял ей бывать на застольных празднествах. Это печалило, но не уменьшало радости свободы от пут нежеланного брака.

Ренваль стал ей другом, которому девушка доверяла многие тайны. Иногда они вместе проказничали, развлекаясь тем, что подшучивали над прислугой или благородными лассами. Ани стала встречать Ландара с радостной улыбкой, тайно водила по своим излюбленным местам, с удовольствием вела беседы, а юноша наслаждался каждым мгновением, проведенным рядом с той, кого он мечтал однажды назвать женой и привести в свой замок. Казалось, все складывалось наилучшим образом, кроме одного — огонька ответной влюбленности в зеленых глазах Анибэль Эскильд так и не появилось. Ландар оставался для нее приятелем, почти братом, но не больше.