Настасья Алексеевна. Книга 4

Все приехавшие были одеты, как показалось Настеньке, в комбинезоны, но на самом деле в специальные костюмы для езды на снегоходах, не продуваемыми, облегающими всё тело с головы до ног единой, тёплой, не рвущейся материей, застёгивающейся почти по всей длине молнией, и завершающейся капюшоном. На лицах надеты большие защитные очки, на руках большие тёплые рукавицы. Экипировка показалась Настеньке отличной.

Норвежцы при виде встречавших, ещё сидя на снегоходах, весело помахали руками и приветственно закричали:

– Хай!

– Хай! Хай! – Ответил Василий Александрович и тоже поднял приветственно руку.

Настенька ещё не привыкла к такому выражению, но быстро сориентировалась и тоже сказала «Хай!».

– Ну, вы пока устраивайте их в гостиницу, – проговорил торопливо Василий Александрович, а я пойду, пообедаю, чтобы успеть открыть им почту.

В гостинице на втором этаже прямо против лестницы было помещение, называвшееся почтой. И на самом деле, оно служило отделением почтовой службы норвежского посёлка Лонгиербюена, куда Настенька прилетела, но видела там лишь аэропорт, а с самим городком ей предстояло только познакомиться. Но функции этого почтового отделения ограничивались продажей норвежских марок и открыток, с чем справлялся Василий Александрович, используя свой небольшой запас английских слов.

Настеньке при оформлении на работу в Москве говорили, что ей придётся заняться в Баренцбурге и почтой. Но, когда вчера она сказала об этом Василию Александровичу, полагая, что облегчит его задачу, к своему удивлению, она услышала:

– Ну, пока Ваша помощь здесь не требуется. Я сам с усам.

Настеньке было невдомёк, что почта – это денежное дело, давало какой-то доход в валюте, от которого шеф не собирался отказываться, несмотря на то, что попутная должность продавца открыток, казалось бы, не сочеталась с высоким положением уполномоченного треста в Норвегии.

Настенька занялась гостями. Это два рослых парня с крупными чертами лица и не отстающая от них в этом отношении девушка. Сняв с себя очки, скинув с голов капюшоны, взяв со скутеров небольшие сумки, они последовали за Настенькой.

Комендант Сергей Степанович открыл три номера на втором этаже – тут никаких проблем не было. Но вопрос, который задала ему Настенька, поставил его в тупик. Она поинтересовалась, как будут рассчитываться приехавшие гости и с кем. Выяснилось, что деньги получал всегда переводчик и относил их в бухгалтерию, но никаких квитанций он не выписывал, а кассовых аппаратов на руднике с роду не существовало.

На вопрос: кто брал деньги в отсутствие переводчика, Сергей Степанович ничтоже сумняшися ответил, что он сам брал и относил будто бы в бухгалтерию.

Не долго думая, пока иностранцы приводили себя в порядок в своих номерах и потом обедали в баре, Настенька распечатала на машинке под копирку в двух экземплярах квитанции об оплате, указав цену за трое суток, и там же в баре, где норвежцы допивали свой кофе, она взяла с них кроны, виденные ею впервые в жизни. То, что она рассчитывалась именно в баре, оказалось удобным, ибо сдачу переводчица, не имевшая в своих руках валюту, она дать не могла бы, не разменяй большие купюры у барменши Кати, которая спокойно принимала всю оплату наличными.

Норвежцы были приятно удивлены, получив квитанции, которые представляли из себя обычные стандартные листы бумаги, но пронумерованными, с названием фирмы, именами клиентов, с указанием даты, подписи – всё честь по чести. Этому Настенька научилась в институте на лекциях по деловому английскому языку.

К этому времени пришёл из столовой Василий Александрович и открыл свою почту. Настенька привела туда норвежцев. За стеклянной перегородкой были разложены открытки с видами Шпицбергена, конверты и почтовые марки. Шеф, сидя на стуле за прилавком, в белой рубашке с расстёгнутым воротником и без галстука похож был на настоящего служителя почты. Его вопросительный взгляд приглашал делать покупки.

Но это была бы не почта, если бы здесь занимались только продажей, как в обычных киосках. Пожалуй, главным атрибутом всякой почты является наличие почтового штемпеля, наносящего на конверты и открытки оттисков с датой и наименованием почтового отделения. Баренцбург – хоть и не самый северный населённый пункт, так как севернее норвежский Лонгиербюен и ещё севернее российский посёлок Пирамида, где тоже есть почтовое отделение – но туристы, посещающие то ли все посёлки, то ли какой-нибудь из них, очень любят покупать открытки, тут же делать на них скорое послание и оставлять их на почте для отправки с почтовым штемпелем, подтверждающим их историческое пребывание на далёком архипелаге. А некоторые особые любители протягивают свой паспорт и просят поставить оттиск штемпеля в нём, дабы навечно отметить это важное для них событие. У самых заядлых путешественников собирается целая коллекция таких штемпелей из разных стран, что является предметом гордости и о чём можно рассказывать своим друзьям за бокалом вина, подтверждая сказанное штемпелями в паспорте.