Наставления бродячего философа. Полное собрание текстов

Дражайшей от всего мира тишине сердечной не мал вред и от самолюбия. Оно затевает дела не по силе своей. А неудачный конец есть-то терновый венец. Тогда не безумну волю, но обвиняем фортуну. Бес самолюбной воли даже до того бесится, дабы все дарования заграбить, и мучится, если не только садами, зверинцами, оранжереями, но и лошадьми, и псами, и птицами, и рыбами не превысил своих ревнителей. Таков был Дионисий, царь Сицилийский. Не довлел ему царский скипетр. Распалялся превысить Платона любомудрием, а Филоксена[324] – стихословием. Отсюда родились горестные плоды: Филоксену – каторга, Платону – кабала, а царю – червь и моль. Таков не был Александр Македонский. Он чужим дарованиям не завидовал, довольствуясь венцом самодержца. Безумный же народ все качества в едино место слиять и похитить рвется, дабы быть купно и градоначальником и военачальником, богословом и философом, и мирским и монахом; пиктором и поваром, птицею и зверем; теплым и студеным… А ведь и самим святцам не все даются дарования. Одному дано врачевать зубы, а другому – очи. И как можно в едино место совокупить огнь и воду? Сиречь: быть купно придворным царским и быть философом? Ибо философия требует увольнения от всех дел, а царедворец в делах или забавах потопляется. Царедворская пища помрачает любомудрое око. Искание чести и грунта отнимает дражайшее время, служащее любомудрию. Отсюда ясно видно, что всякая всячина, мир сей наполняющая, одному нужна, а другому не потребна. Что же оно такое? И кому нужно? Вспомни пословицу: «Всяк Еремей, про себя разумей».

Всяк должен узнать себя, сиречь свою природу, чего она ищет, куда ведет, и ей последовать без всякого отнюдь насилия, но и с глубочайшим покорением. Конь ли ты? – Носи седока. Вол ли ты? – Носи ярем. Пес ли борзый? – Лови зайцев. Дацкой ли? – Дави медведя. А если кто соблазняется и желчится за то, что не дал ему Бог вместе быть и львом, и постельною собачкою, сей есть несмысленный галат. Не лучший же его и тот, кто желает купно и философствовать, и на богатой жениться, и пировать с господами, быть кавалером и быть богатым.

Будь все тем, что Бог дал, ради,
Разбивай всяк грусть шутя.
Полно нас червям снедати!
Ведь есть свое всем людям.

Всяк жребием своим да будет доволен! Царь – владычеством, богослов – зрением воскресения, мудрец – обретением истины, благочестивый – житием добродетельным, богатый – богатством. Всяк имеет свое зло и добро, и каждому свое дано. А ныне все-на-все рвемся для одних нас заграбить и, будто гроздие от терния, обирать пялимся, возненавидев чрез неблагодарность собственную жизнь нашу, как бедну и недостаточну. Не сияет ли сия истина и во всемирной экономии? Посмотри на бессловесные животины. Иная кормится зерном, иная – кровью, иная – кореньем. По сему ж образу иная пища пастуху, иная – земледелу; иная – мореходцу и птицелову. Скудельник скудельнику в ремесле завидует, но в житейских статях ревновать не подобает. Бог каждое состояние ограничил с достаточным довольством по мере его. Срамно слышать, что самые благородные люди, не только ученым, богатым, юристам, но и придворным комедиантам ревнуя и ублажая жизнь их, наводят сердцу своему сильну мятежность. Впрочем, разные пристрастности людские дают знать, что в сердце нашем два живут источника приснотекущие: из сего течет беспокойство, а из второго – спокойство. Тайну сию предревние богословы приосенили гаданием вот сим:

Там у Бога у порога две бочки стоят:
Одна с добром, друга со злом.