Наставники

Сашка, кроме звания прапора, получил медаль «За боевые заслуги». Во время практики умудрился лично завалить главаря незаконного вооруженного формирования и уничтожить группу террористов из 8 человек, засевших в старинном монастыре. Помог избежать ненужных жертв — террористы были очень хорошо вооружены и сдаваться не собирались. Командование запретило применять тяжелое вооружение — монастырь стоял в списке ЮНЕСКО и охранялся государством.

До сегодняшнего дня Сашка держался в тени, в громких рассказах о боевых подвигах не участвовал, но всегда поддакивал в нужных местах, глядя на бравых вояк восторженными глазами. По прибытии на учебу в группе нахально заявил, что служил писарем при штабе батальона хозчасти, чуть ли не стройбата. И сюда попал случайно, наверное, по блату, он, дескать, своему прямому начальнику, старшему писарю, прапорщику Непейводе, постоянно таскал водку из магазина. А в спецназ подался, мол, запаек хороший, да и льготы всякие опять же. Отслужит - и в своей деревне почет и уважение. Может, и портфелю дадут с хорошей должностью.

— Как вы думаете, дяиньки? Дадут мне потфелю али нет?

Курсанты, глядя на это чудо в перьях, не знали, плакать или смеяться. Результаты Сашка показывал средние и по поводу своих скромных успехов всегда говорил:

— Вот свезло, дак свезло.

Свои награды никогда не одевал, в общем слыл в группе удачливой деревней. Одногруппников, правда, удивила его вылазка в монастырь в конце практики, когда он уничтожил террористов.

Но Пожарский решил откреститься от подвига.

— Просто повезло. Гранатку кинул, и все бандюки повалились, прям фарт однако.

О том, что он ночью в кромешной тьме умудрился подняться по монастырской стене на пятнадцатиметровую высоту, скромно умолчал. Со стороны все всегда выглядит очень просто.

— Да я, да мы, — духарились некоторые курсанты. Оно все так, да только физдеть не мешки ворочать. У них в группе два парня с наградами, у обоих по медали. Они задавали тон всему коллективу, ходили, выпячивая грудь, и были в большом авторитете.

Сегодня на плацу, когда вся школа увидела Сашкину «Золотую звезду» Героя России, курсанты впали в ступор. Вот тебе и писарь, вот тебе и деревня. Получив медаль на грудь и погоны прапорщика, он гаркнул, отдав честь: «Служу России». Четко развернулся и, чеканя шаг, встал в строй. Возвращаясь, Сашка подмигнул двум медаленосцам и, встав в шеренгу, пробормотал:

— И на груди его могучей одна медаль светилась кучей.

Короткий смешок прокатился по группе — медалисты с покрасневшими ушами были готовы провалиться от стыда.

Сашкина группа за время практики потеряла троих курсантов. Первый погиб от пули снайпера, второй подорвался на растяжке, а третий отправился в «край вечной охоты» только из-за собственного раздолбайства. Небрежно обыскал пленного духа и получил нож под ребро. Конечно, бандита тут же помножили на ноль, но бойца-то не вернешь. Так и получилось, что к финишу на здешнем плацу стояли одиннадцать человек из группы, в остальных двух примерно то же самое.

* * *

По окончании учебного центра прапорщик Пожарский получил отпуск двадцать суток, не считая дороги. Три часа самолетом, и он в родном городе. Проезжая на такси Ленинградский мост, в который раз полюбовался красотой осенних кварталов. Бедный Иртыш все мелел и мелел, благодаря руководству последнего совдеповского вождя. Что за идиотизм, повернуть северные реки вспять? Дедушка Брежнев отчебучил в свое время.

— А построить канал Иртыш — Караганда? Поможем братскому казахскому народу в его благородном деле — мелиорации степей! С казахов мелиораторы, что с Сашки балерина. Пролетал он над каналом и видел безобразия, которые там творились. Речка между тем становилась уже и уже, и такими темпами лет через восемь-десять станет вконец несудоходной.

На такой грустной ноте Сашка подъехал к «замку», его никто не встретил, телеграмму о прибытии не посылал. К чему доставлять близким лишние хлопоты.

По пути домой сделал одну остановку — купил два красивых букета роз тетушке и Лани.

На другие подарки у Сашки не хватило фантазии — не представлял, что можно дарить обеспеченным дамам.

Наставникам вез по бутылке коньяка пять звезд «Кизляр». На удивление, Наставники находились дома, не мотались по нефтяным и государственным делам. Как потом оказалось, специально приехали его повидать, поздравить с окончанием разведшколы, ну и, конечно, на его день рождения. Точно, ешкин кот, как он мог забыть, ведь через два дня ему исполняется двадцать два года.

Вечером по-семейному сели в большой столовой, выпили шампанского, женщины пытались закормить Сашку напрочь, кое-как отбился.

Услышал от родичей массу новостей — Иван Степанович поздравил его со вторым миллиардом.

— Заметь, Саша, больше половины депозита лежит в золотых слитках. Золото есть золото — это не бумажки, называемые деньгами. Хлопнет кризис, и одна макулатура в руках.

— Да на кой мне миллиарды? — заметил юноша.

Наставники переглянулись, а затем посмотрели на Сашку, словно на дауна.

Петр Степанович, откашлявшись, попробовал достучаться до юношеских мозгов.