Настенька и медведь

Словно себя заставляя, медленно, с огромным трудом оторвался, полыхнув темной зеленью колдовских своих глаз. Притянул к себе, обнимая, в себе утопив.

– Настенька, я не испугал тебя?

Головой покачала в ответ. Было тепло и спокойно, по-настоящему. Он открылся сейчас, показал себя, не таясь, не скрываясь. Этот Беринг был еще лучше того, идеального.

Ее Беринг.

– Что мы будем делать теперь?

Очень важный вопрос, несомненно. Только она не понимала, что хотела бы услышать в ответ.

– Дальше гулять, – Влад усмехнулся одними глазами, как умел только он, отпустив ее на свободу. – И я тебе кое-что расскажу.

Она кивнула, о чем-то задумавшись, ловя рукой снежное волшебство.

– Сказку?

– Наверное, да. В твоём мире все, что ты видишь здесь – сказка.

Да уж, с этим и не поспоришь.

Взял ее за руку, согревая остывшие пальцы.

– В тридевятом царстве…

– Это место пролистываем с пометкой “прочли”.

– В старой доброй Урсулии жили-были волшебные жители. Так лучше?

Улыбнулась чему-то. Со времени их самого первого поцелуя она изменилась. Влад видел рождение женщины в своем доме. О чем-то мечтала, к чему-то прислушивалась. Это была уже не та решительная милашка со смешными косичками. Да. Такую хозяйку он рядом с собой уже видел. Осталось немногое…

– Придумываешь на ходу?

– Нет. Тобой залюбовался.

Покраснела стремительно. У рыжих молочная кожа, и ее буквально заливало краской. Тоже очень красиво. Хотелось опять целовать.

– Ты смущаешь меня.

– Мне очень нравится это делать.

– Обещал рассказать.

Рассмеялся, зачем-то ее обнимая.

– Я пытаюсь, клянусь. Все-все. Взял себя в руки.

В эти самые руки он пока очень успешно брал саму Настю. И это ей тоже нравилось невозможно.

– Так вот, у этих волшебных урсулийцев жизнь течет по древним традициям и законам. Говоря откровенно, что-то давно пора выкинуть на обочину истории, другое и вовсе забыть.

Рука на талии. Такая огромная, что большой палец уходит под грудь. Волны мурашек и подгибающиеся колени – не лучшие сейчас помощники. Но она справилась. Даже почти не упала. Так, только споткнулась немножко.

– Ты мне собрался все их рассказать?

Усмехнулся, прижав к себе еще плотнее.

– Нет, только те, что касаются нас. Нас с тобой, как ты уже поняла.

Ну вот что же он делает? Она уже была готова вцепиться в него, вжаться, вжиться – как дриада в те дубы, из тех что молчаливо стояли вокруг. Голос у Беринга… Таким тембром надо русалок ловить на живца – ни одна не проплывет мимо.

– Ты меня слышишь?

– Заслушалась.

Усмехнулся.

– В общем, самые сложные ритуалы и традиции связаны здесь со свадебными обрядами. Говоря откровенно, мне, как биологу, кажется…

– Влад, пролистываем. Дальше я ничего не пойму. Строго для дураков, пожалуйста.

– Ты умница, это меня понесло. В общем, дело в физиологии вида. Все, что я тебе сейчас расскажу, конечно, покажется странным. Но это – не религия, не пустые обряды, это реальность. Сразу это пойми. Обойти законы природы невозможно.

Она поежилась, засунув руку под широкую ладонь Беринга, совершенно фривольно лежащую у нее на бедре.

– Наша молодежь частенько сходится в пары, даже вместе живут, набираются опыта. Это никем никогда не осуждается. Норма.

– А… дети?

– Добрачное потомство невозможно. Помнишь, я говорил? Физиология.

Настя даже присвистнула. Хорошо они тут все устроились. Свободные отношения, сексуальная революция на физическом уровне.

– А дальше?

– Если пара решила продолжить, перейдя к следующему уровню, оба приходят в Храм Солнца, к ритуальному камню и проходят величайший ритуал парного обращения. А вот тут начинается самое интересное. Волшебство.

– Ага, раньше была просто обыденность.

Как-то незаметно они оба остановились, и теперь Влад обнимал ее уже двумя руками, прижав спиной крепко с себе. Стояли и смотрели на небо, темнеющее, загадочное. Из сгущавшихся сумерек падавшее прямо на землю хлопьями снега.

– Это что-то типа обручения. Пара ночует у камня и там происходит не просто их первый совместный оборот, только не спрашивай у меня, что это, тут я теоретик. Молодые у камня перерождаются. Рождаются заново, если хочешь.

– Полный апгрейд? Откат? Нулевая версия?

Она попыталась оглянуться, вполоборота в его руках, завозилась и замерла, почувствовав… да. Не одна она тут вибрировала.

– Настенька. Ты меня снова сбиваешь, негодница.

Быстро к ней наклонился, сбил с волос шапку, прикусил мочку уха очень нежно и чувственно. Ах! Стася близка была к обмороку. Но замерла.

– Да. Даже калеки выходят после ночи у камня целыми и невредимыми.

– Очень удобно, наверное, часто используется. Руку случайно себе топором отрубил, девку нашел и как новенький.

Влад долго смеялся. Она даже насупилась.

– Это так не работает, солнышко.

– Я сегодня фразочку эту уже где-то слышала. Кстати, кто Мона такая? И почему Василиса сказала…

– Тс-с-с. Ты меня не дослушала.

Пришлось согласиться, конечно. Тем более, что этот кокон из Беринга грел ее и успокаивал.

– “Опция”, как ты говоришь, действительно очень полезная. Только из трех пар, пришедших к храму, ритуал обручения проходит одна. И это только начало всех свадебных действий.