Настя

— Ну, так вот, — не отвечая на мой вопрос, продолжает режиссёр, — Сначала самолёты прилетели. Огненными бомбами укрепления на обеих сторонах реки рядом с мостом забросали. Подошла колонна противника, начался бой. И нескольких минут не прошло как танки на мост заехали, кося из пулемётов убегающих северных. Тут какие-то смельчаки с нашей стороны выкатили на прямую наводку сорокапятку. Раза три успели стрельнуть, пока их не смело пулемётными очередями и разрывами. Но, один танк на середине моста они всё-таки повредили. Тот остановился, создав пробку. Пока его объезжали, тут наша самоходка выскакивает из укрытия и заряжает в передний танк пару раз. Задымил… (Нервно тушит уголёк папиросы). Вся колонна на мосту остановилась и начала по самоходке лупить. Но зенитчицы стреляли с ходу, почти не останавливаясь. И, попадали. Второй, третий, четвёртый танк задымил… А Паша то всё снимает. Тут ещё итальянец пришёл с камерой. Ему тоже нужно что-то из командировки привести. Я им матрасы принёс накрыться. От прямого попадания не спасёт, а осколок или кусок бетона может и задержит. Я то потом вниз с вещами спустился. Телефон в гостинице работал. Я Паше сказал, как телефон зазвонит — быстро спускайся вниз. Но, автобуса всё не было и не было. Стрельба у моста то затихала, то начиналась вновь.

Ромм, выдохнувшись, закончил рассказ. Касаткин поднял на меня глаза полные грусти и заговорил:

— Как только Миша ушёл, в самоходку попали. Под корпусом рвануло. Мехвод с кувалдой стучала по гусинице, пока ещё двое помогали в ремонте. Самоходка в это время долбила из одного ствола. По мосту на нашу сторону полезла пехота, а танки растаскивали затор тросами. Когда мехвод полезла в люк, двое, что помогали, так и остались лежать на траве… Зенитка снова стала двигаться и поливать танки огнём. Ещё два или три загорелись. Тут с той стороны реки что-то тяжёлое, типа гаубиц, начали в этот квадрат молотить. Э, думаю, фугас это тебе не болванка… Попадёт, полэтажа посечёт. И тут в самоходку снова попали… Она подпрыгнула, как кузнечик, задрав стволы… Видимо снизу, в корпус прилетело… На броню выбросило из открытого верха самоходки, вероятно, командира. Волосы, без упавшего шлема, разметались на ветру. Тут телефон зазвонил и мы с итальянцем Пьетро рванули вниз…

Продолжает, переведший дыхание, Ромм:

— Подъехавший автобус спрятался от реки за угол гостиницы. Народ рванул с бешенными глазами. Я пока Пашу ждал, посматривал на реку. От самоходки только башня была видна. Сначала было видно раскинувшую руки на корме башни Настю… Мне, кажется это была она… А потом, глянул — нет её… То ли вниз в башню сползла, то ли из машины вылезла? А в небе четвёрка самолётов как на учениях на ещё постреливающую в сторону моста зенитку зашли… Бомбы огневые сбросили с недолётом. Ближе к берегу. Но, последняя, разорвалась ближе других и накрыла самоходку огненным одеялом. Истошно кричала девушка, очевидно, прощалась так с нашим миром… Тут Павел с Пьетро выскочили. И мы припустили к автобусу. Когда трогались, увидели, как раненный генерал из джипа орал на бегущих к мосту разношерстных бойцов. Наверное, из тыла всех писарей и сапожников поднял… Потом прогромыхали две «тридцатьчетвёрки» и бой у моста начался с новой силой. А вскоре и наши самолёты в небе появились. То, там, то здесь, дымя, самолёты врезались в здания и в землю. Это был просто ад… Не… Просто ад был у девушек в самоходке…

Шувалов, глядя на моё одеревеневшее лицо, налил в кружку спиртное. Я выпил, не ощутив вкуса.

Небо! За что ты так со мной? Анечка, Роза, Настя! Мы тут, что? Мелодраму про смерть моих подруг снимаем? Или что?

Нет ответа. Трясясь на ухабах и на понтонных стыках переправ, я задремал и услышал грустную песню, что поют девушки из «Тиары»… https://youtu.be/JpHNXmrVJeI

И после окончания песни как бы слышу настин голос:

— Юрка! Юрк-а-а-а… Не отпускай меня-я-я…

Глава 16

«Есть только миг между прошлым и будущим. Именно он называется жизнь!»

Слова из песни.

«Бывают моменты, когда ничего не осветит ваш путь лучше горящего моста.»

Дон Хенли, музыкант группы «Иглс».

По дороге на Сеул нескончаемым потоком шли китайские части. Узнавая, что мы русские, бойцы подходили и говорили какие-то тёплые слова. В их взглядах чувствовалось уважение к нам и решимость помочь северным.

А я?… Почему я драпанул от моста? Ведь останься я тогда в гостинице, то, возможно, смог бы стащить Настю с брони. Не факт, конечно. Но, всё же…