Настя

5 июля 1950 года, Пхеньян.

Утром взволнованная Настя позвонила в гостиницу. Её отпуск прерывается. Она должна срочно явиться в часть. Даёт мне свой адрес в Сеуле и название района у моста через Ханган. Обещаю, что вечером, как прибудем в Сеул, обязательно её разыщу.

Мы складываем вещи в автобус и едем смотреть на игру Северных с китайцами. Ну, тут без вариантов. Абрамовские разделали китайцев под орех. 8:2. А упорные ребята эти корейцы. Быстро учатся, прям, как Васечка.

У нас в колонне наша машина с рацией. Как только сообщат по рации о появлении в небе чужих самолётов, то мы сворачиваем с главной дороги и ищем укрытие. Так прятались три раза пока доехали до Сеула. Здесь нас разместили в гостинице как раз у моста через Ханган. На последнем этаже, как оказалось жили кинорежиссёр Михаил Ромм с оператором Павлом Касаткиным, родственником Любочки.

Парторг довёл до нас, что игра завтра в полдень. Тренировок, из-за секретности нашего пребывания, не будет. Из гостиницы выходить только парами или тройками и не дальше, чем на квартал от гостиницы. Ни во что не влипать и не напиваться.

Руссо туристо. Облико морале.

После игры сразу садимся в автобус и в Пхеньян.

Что-то наш партайгеноссе не договаривает. Да и трэнэр какой-то взвинченный. Даже не наорал на Васечку тащившего гремучую сумку со спиртным в номер.

Я же пить не собираюсь и спрашиваю у Михаила Ромма, где находится настина самоходка. Тот говорит, что через час пойдёт к этим знакомым ему девушкам в гости вместе с оператором. Киношники завтра уезжают с нами, а у них ещё много плёнки в запасе осталось. Вот, решили у костра поснимать девушек народной армии. Колобок, услыхав такое, прыгает на хвоста.

Самоходка как раз заезжала в капонир после проверки движка в движении. Серьёзная штука. Если по танку врежет, пробьёт броню однозначно (здесь тяжёлых танков пока нет), а уж про самолёт и говорить нечего…

Под быстро темнеющим небом девушки разводят костёр, чтобы разогреть скромный ужин. Ромм принёс банку тушёнки, которая на ура пошла в суп. Я купил круглые, похожие на мяч, пирожки.

— О, твой оппа, тток принёс, — обрадовалась по-русски младший лейтенант Пак.

— А-а! — радостно затянул экипаж когда Васечка достал из широких штанин две бутылки соджу.

Глава 15

«И над степью зловещей, ворон пусть не кружит. Мы ведь целую вечность собираемся жить.»

Слова песни из фильма «Неуловимые мстители».

«Смотреть, как смелые афганцы воюют против современной военной техники с простейшим оружием — это настоящее вдохновение для всех, кто любит свободу!»

Рональд Рейган, президент США.

Не хотелось девушек объедать, но нам с Колобком вручили миску лапши. И младлей Пак, под шутки подруг показывала, как втягивать в себя длинную лапшу, не жуя. По преданиям, это дарило едоку долгую счастливую жизнь. Вот Васёк и упирался во втягивании, смеша экипаж. Потом из двух кружек с соджу, пущенных по кругу, выпили за Победу и единую Корею. Оказывается у девушек полно родни здесь на Юге. А настина заместитель Пак и вовсе родом из Пусана. Она после школы уехала с родителями в Пекин. Поступила в университет. А когда услышала рассказы очевидцев про нанкинскую резню, то ушла в армию к коммунистам, чтобы бороться против японцев.

— А за что вы боретесь? — спрашивает Михаил Ромм, — Какое будущее вы хотите?

Оператор Касаткин переводит камеру на наводчицу самоходки Пак.

— Хочу, чтобы Корея была единой страной. Чтобы у нас, как в Советском Союзе, у людей были права…

— А какие права Советский Союз первым в мире дал своим гражданам? — спрашивает режиссёр.

— Право на труд, на восьмичасовой рабочий день, — отвечает младлей и смотрит на Настю.

— Право на оплачиваемый отпуск, на бесплатное медицинское обслуживание, на бесплатное жильё, — стрекочет моя подруга, как по писанному.

— И что? Ради вот этого бойцы народной армии готовы биться до смерти? — не отстаёт Ромм.

— Конечно, — отвечает круглолицая мехвод, — Я вот в Союзе на шофёра выучилась. Меня в Вонсане после войны в МТС возьмут. Трактора в этом году из СССР пришли. Устроюсь на работу, встречу хорошего мужчину, буду детей рожать… Четырёх. Нет, пять, как число лепестков нашей вечной розы…

— А может как число лепестков хризантемы, — подначивает Настя. Все смеются, представив десятки лепестков.

— А я буду хенё, — говорит вторая наводчица, — Я у мамы научилась за молюсками нырять. У нас магазинчик свой на берегу в Инчхоне есть… То есть был, наверное. Инчхон же, говорят до основания разрушили…

— Ничего, — говорит Пак, — американцев выбьем и заново город отстроим. Лучше прежнего.

— Тонсен, — спрашивает вторая наводчица, — А ты кем будешь в Корее?