Настоящая черная ведьма

Городок небольшой, богатых людей по пальцам пересчитать, в основном средний и зажиточный класс, цирковых артелей не то чтобы нет, но медведя у них никогда не было. Точно знаю, местные мамочки очень уж животных любят, за издевательство над собачонкой, которую по веревке заставляли ходить, цирковые биты были нещадно скалками да вениками, так что иной живности артисты не держали. Значит, если медведь и был где-то, то тайно… Тайно содержать только за высоким забором могли, соответственно…

Через пять минут, после быстрого душа, переодевшись в традиционный наряд черной ведьмы, я покинула лавку в сопровождении Гардэма, оставив умертвие медведя сидеть на лестнице. И да — мне было совершенно все равно, что там с мэтром Октарионом. Настолько безразлично, что я в ту сторону даже смотреть не стала.

* * *

Как уже говорила, богатых людей в Бриджуотере можно было по пальцам пересчитать, причем в прямом смысле слова. Всего их было пять семей и, соответственно, пять особняков в историческом центре городка, то есть на побережье. Первое время я несколько завидовала жильцам особняков, точнее тому, что они из своих окон могли любоваться чудесным видом на море, но затем перестала — на площади все же веселее. Опять же мэрия рядом, клиентам добираться проще и вообще.

До улицы богачей, они же почетные жители города, я доехала на извозчике, который всю дорогу нервно оглядывался на Гардэма. Около первого особняка расплатилась и вышла из двуколки, чтобы удивленно остановиться — госпожа Розалински, жена господина Розалински, собственно хозяина дома, стояла у высоких окованных железом ворот, худенькая и перепуганная, и, кутаясь в черный платок, вопросительно смотрела на меня.

Удивленно оглядев седовласую женщину, я обратила внимание на ворота особняков по соседству — как оказалось, почти все их владельцы стояли собственно у ворот и смотрели на меня. Испуганно-вопросительно смотрели. Причем все, кроме хозяина пятого особняка, там у открытых ворот было совершенно пусто.

— А что происходит? — напряженно спросила напряженная черная ведьма.

— Господин мэр обыски проводит, — любезно уведомила меня госпожа Розалински.

От соседних ворот ко мне уже торопливо шагал пухленький господин Урдок, владелец половины портовых складов, который еще на подходе начал говорить:

— И странные это обыски, скажу я вам, госпожа ведьма. Сначала, значит, в ворота стучат, после требуют хозяев лично, с дворецким моим общаться никто не пожелал, как и с секретарем, а стоило мне выйти, так господин мэр всего один вопрос задал: «Медведь у вас сдох?» И я ответить ничего не успел, как господин Вегард вынес вердикт: «Нет, зверинца у вас нет и никогда не было. Доброго дня, господин Урдок», после чего он и его люди в другие ворота стучаться ушли.

Остальные богатеи тоже ко мне спешили, а госпожа Розалински, покивав, пока слушала речь господина Урдока, сказала:

— Вот-вот, и мне господин мэр тот же вопрос задал и тоже ответа не ждал — словно по глазам моим все прочел.

И все на меня вопросительно уставились, потом на Гардэма глянули и снова на меня.

— Значит, тайного зверинца ни у кого не было? — скорее уточняя, чем спрашивая, произнесла я.

Подошедшие и присутствующие закивали. Все, кроме господина Амански, которого тут не присутствовало, и собственно его дом сейчас и осматривался, как я понимаю.

— Так что случилось? — вопросил господин Нильске, владелец полусотни торговых кораблей.

Тяжело вздохнув, честно ответила:

— На меня напало умертвие медведя. Причем это был черный медведь, а такие в местных лесах не водятся.

На миг воцарилось молчание, после господин Урдок глубокомысленно произнес:

— Не водятся… — Он нахмурился, потер переносицу и добавил: — И вот что я вам скажу, госпожа ведьма, с некоторых пор странные дела творились у Амански, мы уж думали вас звать.

— Да-да, — закивала госпожа Розалински. — Поначалу экономка Амански перестала на базар за продуктами ходить, ну, мы-то внимания не обратили, деликатесы и на кораблях доставлять могли, да только…

— Из ворот выходить домочадцы Амански и вовсе перестали, — вставила госпожа Нильске, прячась за мужа.

У меня в груди все похолодело.

Шесть человек — господин Амански, его жена, теща, трое детей. Еще двенадцать слуг да ко всему белый маг-недоучка, студент, на год приехавший обучать сына Амански, у которого родители заподозрили наличие силы. Ну как сказать заподозрили — понадеялись, что есть, вот только магия по крови передается, и потому надежды были тщетны.

Итого — девятнадцать человек.

— Как давно не выходили? — выдохнула я.

— Да со вчерашнего дня, — ответила госпожа Розалински.

— С восхода ворота не открывали, — добавил господин Нильске.

Не задавая более ни единого вопроса, я сорвалась с места на бег. Гардэм мгновенно последовал за мной, а вот господин Урдок крикнул:

— Вы осторожнее, госпожа ведьма, я сейчас мушкет захвачу и за вами, не торопитесь!

А я бежала так быстро, как только могла, и, едва домчалась до ворот, ворвалась на территорию особняка Амански, практически не разбирая дороги, за что и поплатилась, с разбегу врезавшись в господина мэра.