Настоящая фантастика – 2011

Второе правило хронотуриста

Итак, вы стали жертвой эффекта доппельгангера. Что делать? Напрашивается простой вывод – вы должны занять место своего двойника. Как сделать это на практике? Наиболее простой способ – отдать ему машину времени. С вероятностью около 80 % он тут же покинет хронолинию, оставив свое место вам. Но лишиться машины времени означает перестать контролировать ситуацию. Вы уже не сможете покинуть выбранную вами хронолинию, если что-то пойдет не так. Можно попробовать заявить, что именно вы туземец, а он ваш двойник. Но в этом случае вы ставите себя в заведомо проигрышное положение. Ваш двойник знает по именам соседей, помнит происшедшие за последние несколько лет события, о которых вы понятия не имеете. У него могут быть шрамы, которых у вас нет, и т. п. Если вы попробуете убить вашего двойника – помните, это хронопреступление. До 90 % хронопреступлений на нашей хронолинии составляет убийство двойника или мошенничество, связанное с эффектом доппельгангера. Полиция очень хорошо наловчилась раскрывать такие случаи.

Так что же делать? В настоящем – ничего, как говорят русские: «Поздно пить боржоми, когда почки отвалились». Профилактика всегда намного эффективнее лечения. Поэтому второе правило хронотуриста гласит:

Вернулся в прошлое – первым делом избавься от себя самого.

И это работает!

Пример доктора Райнхарта

Рассмотрим окончательную последовательность действий. Стащив на своей хронолинии какое-нибудь изобретение, мы возвращаемся в прошлое и делаем две вещи. Изменяем ход истории так, чтобы изобретение так и не было создано, и избавляемся от своего двойника. Потом возвращаемся в будущее и почиваем на лаврах. Теперь, когда мы сформулировали оптимальную стратегию, все действия доктора Райнхарта кажутся прозрачными. Он уводит из своей хронолинии машину времени, возвращается в прошлое, создает предпосылки для того, чтобы машина времени до его появления так и не была создана (уводит в сторону творческую мысль Эйнштейна), каким-то образом препятствует своему зачатию. И все это он делает, так ни разу и не совершив хронопреступления. Создается устойчивое впечатление, что доктор читал эту брошюру. Интересно, на скольких хронолиниях она написана?

Александр Юдин За ушко да на солнышко

Для нас, журналистов, пишущих на правовые темы, судебный процесс, подобный тому, что состоялся вчера в Басманном суде столицы, всегда находка. И, разумеется, я не могла его пропустить. До начала слушания оставалось не менее получаса, а я вместе с оператором Алексом Гором уже топталась под железным козырьком подъезда старинного двухэтажного здания райсуда.

Впрочем, мы оказались не одиноки: пестрая толпа из двух десятков спецкоров различных СМИ значительно затрудняла движение по неширокой Каланчевской улице. Все были возбуждены, оживленно перекликались, обсуждая известные на тот момент детали предварительного следствия и данные о личности подсудимого.

Должна признаться, что главным чувством, владевшим тогда моим сознанием, было журналистское любопытство, предвкушение «вкусной» информации. Читатель наверняка слышал, что иные сотрудники правоохранительных органов с течением времени сталкиваются с проблемой… некоторого душевного очерствения, становясь зачастую записными циниками. Психиатры называют это «деградацией по профессиональному признаку». Увы, и нам, судебным очеркистам, порою свойственно нечто подобное. Далеко не каждый способен сохранить изначальную свежесть душевного восприятия, постоянно сталкиваясь с Моральным уродством, грязью и другими отталкивающими проявлениями общественного неустройства. Возможно, это своего рода защитная реакция организма. Что ж, не всякое человеческое сердце способно вместить всю боль мира. Тогда я еще не предполагала, какие душевные струны затронет во мне предстоящее судебное слушание, какие эмоции всколыхнет. Однако к делу.

Когда до начала процесса оставалось минут пятнадцать, к нам вышла улыбчивая девушка, пресс-секретарь суда, и объявила, что процесс – открытый, поэтому пресса допускается без ограничений, но видеосъемка и аудиозапись исключены категорически. Так постановил суд, с которым, как известно, не спорят. Я с сожалением отправила Алекса обратно в редакцию, порадовавшись хотя бы тому, что догадалась прихватить блокнот и ручку – древние орудия нашего производства.