Настоящая фантастика 2013

Так уж вышло, что всю технологическую цепочку от начал до конца знал только он. Остальные члены группы разрабатывали определённые взаимодействия, отдельные узлы, частные вопросы. Полной картины синтеза никто из них восстановить не смог бы. Не говоря уже о предохранителе, хитрой петельке. По сути, работу нужно будет начинать заново. Потому и пришли к нему, иначе нашли бы слабое звено в лаборатории.

Что ж – час настал.

Серёгин принял триггер, поставил на стол чашку со слабым, едва тёплым чаем и влил туда хорошую дозу сыворотки. Когда раздастся звонок, он выпьет чай и откроет дверь. Улыбнулся, представив, – какие лица будут у визитёров, когда они поймут, что все материалы уничтожены.

И какие они к нему испытают эмоции…

P.S. «Антон! Считай это письмо моим завещанием. Я не знаю, что тебе сказали о моей смерти, но верь – иначе было нельзя. Сейчас тебе должно быть восемнадцать, взрослый мальчик. В эту пору жизни человек делает выбор – как жить и кем? Я не призываю тебя быть учёным, ты можешь стать поэтом или инженером. Но я прошу тебя помнить наши беседы. Этому миру нужны добрые витязи, отмывшие душу мёртвой водой от воспаления равнодушия. Только такие герои смогут взять в руки воду живую и принести её в мир. Когда я писал эти строки, слишком многим нужна была не животворная субстанция, а жидкость, несущая смерть. Мёртвая вода в прямом смысле. На диске, что лежит в конверте, очень важная информация, но использовать её можно только тогда, когда любовь и сострадание станут нормой жизни, а не уделом святых. Уверен, это время настанет и ты сможешь правильно распорядиться ею. Считай, я передал тебе эстафету. И не откажи в последней просьбе – повстречайся и поговори с отцом Василием из собора Святой Богородицы. Этот человек должен быть ещё не стар, он очень помог мне в своё время. Любящий тебя дед».

Андрей Бочаров, Светлана Колесник Пять минут… и ни секундой больше

Невыносимая боль утраты в сердце, слёзы – ручьём по лицу, непроходимый ком в горле.

Входящий звонок. На экране ю-фона появляется человек в маске Анонимного хактивиста – серебряные узоры из нолей и единиц по чёрному бархату.

– У тебя есть пять минут и ни секундой больше. Другого шанса у нас не будет. Сейчас тебя услышит весь мир. Скажи людям то, что не успел сказать он. Всего пять минут, отсчёт уже пошел. Говори…

Только не сейчас… я не знаю… не могу… не умею… – в голове обрывки мыслей. И тут на всех уличных галло-мониторах возникает моё растерянное, заплаканное лицо. Что сейчас сказал бы людям он, если бы оказался на моём месте? Разве кому-то дано это знать? Но у меня – всего пять минут. И я подношу ю-фон ближе к губам…

Знаешь, милая. Я влюбился в тебя сразу… с первого взгляда. Почему? Сам не знаю. Ты ведь ничем не выделялась среди одноклассниц. Короткие фиолетовые волосы – прическа ёжик, сетчатые мини-шорты, прозрачная блузка, огромные кольца серёжек в ушах. Туфли на высокой платформе и полосатые гетры. И непременный ю-фон – тонкая тач-пластина, висящая, как кулон, на шее. Самая заурядная девушка. Почему?

Тогда мне бы и в голову не могло прийти, что признаваться тебе в любви буду на глазах у всего мира. Как жаль, что сейчас не могу увидеть твои глаза. Такие любимые, родные…

Таких чудиков я ещё не видела. Появился он в нашем классе за полтора года до окончания школы. Невообразимый тип. Старомодная короткая стрижка. Прикиньте? Не бритый наголо или не с длинной косой сзади, как все нормальные челы. В синих джинсах и белой футболке, на которой даже прикольной надписи не было. Лол! Когда мой предок так одевается, на него пальцем на улице показывают – вырядился, типа, музейный экспонат. Ладно, у этого чудика в носу не было серьги, но вот молчела без серёжек в ушах я вообще отродясь не видела. Впрочем, это была всего лишь прелюдия. В классе все под столы рухнули, когда училка спросила айпишник его ю-фона.

– У меня нет ю-фона. Зачем таскать гаджет, который человека превращает в болвана?

Просто улётный кретинизм, да? Мы поржали, а он так ухмыляется задумчиво и на меня смотрит. Я ему тогда фак показала, чтобы не пялился.