Настоящая фантастика 2013

– Боги! Неужели ты думала, что Заклятие наложил Крессин? Не смеши меня! Его в то время волновало только одно – как спасти наш островок от Катаклизма. Конклав тогда помешался на этом. Будто не было другого способа! Старый дурак так и не смог понять, что нам выпал отличный шанс стать независимым, отдельным королевством. Мир и процветание! Бессмертие и безопасность! Никаких вторжений, никакой метрополии. Это ли не жизнь?

– Ты врёшь, – сказала я. Ни я, ни он, ни все присутствующие даже не заметили, что я уже минут пять как перешла на «ты». – Этого не может быть. Если не Крессин, то Ярре… Кто угодно, но не ты!

Теперь наместник уже откровенно расхохотался.

– Дурочка! Да ты лучше меня понимаешь, что мальчишка не мог этого сделать. Чего ради ему было убивать себя? А старый маг оказался слишком упрям… Мне выдалась отличная возможность одним выстрелом убить трёх зайцев. Даже четырёх, если считать мальчишку… Удивительно, какими беспечными бывают люди, если они уверены в собственной неуязвимости!

Я ничего не ответила, но, кажется, начала понимать. Частички головоломки стремительно складывалась в единую картину. Если это правда и наместник баловался магией, он мог зайти далеко. Не зря же он приветил мага-ренегата, который изучал заклятия бессмертия и был знатоком старинной магии! Володар не мог не знать легенду о Тэпе. Он всё рассчитал, а если и ошибся, то чуть-чуть. Сколько народу умерло в тот год? Десятки тысяч! Энергия жизни – поразительная сила, если знать, куда её направить. Часть её подпитывает Заклятие бессмертия, другая обеспечивает защиту аллода от разрушения (та самая «скорлупа», по поводу которой удивлялся Крив). Отсюда эта ненависть к волшебникам, отсюда и запрет на магию, чтобы никто не превзошёл его в магическом искусстве. И вряд ли был какой-то сговор. Когда Ярре отыскал меня в тот день, он уже был болен, уже умирал! Ограничение заклятия определённым возрастом очень ловко вывело из игры и мага, и его ученика. Некуда бежать: аллод закуклился, порталы работают только на выход, «искры жизни» бьются, словно мухи о стекло, – ну чем тебе не пирамида Тэпа? Ярре знал, что ничего нельзя исправить, и отыскал единственного человека, которому мог хоть как-то помочь.

У меня природная сопротивляемость заклятиям. Я должна была успеть.

И я успела.

Мне хотелось смеяться и плакать. Наместник смотрел на меня и недоумевал. Он не понимал, что девочка, которая сидит перед ним в драной рубашке, поджав под себя голые исцарапанные ноги – не просто случайно выживший ребёнок, который по какой-то прихоти судьбы умеет убивать бессмертных, а болезнь, смертельный приговор этому миру. Всё их «бессмертие» – не больше чем отсрочка. Это я, Крысинда, леди Смерть, останусь жить и буду убивать их всех, по одному в год, медленно, но верно, пока не останусь одна на этом проклятом аллоде. Я не могу не убивать. И уж если я отправила на тот свет Кассиуса де Рея – единственного человека, который в этом мире что-то значил для меня, то остальные уж точно не в счёт.

Кроме, может быть, Крива.

И крысят.

– Выйти за тебя замуж? Стать палачкой у тебя на службе? – спросила я. Слёзы текли у меня по щекам. – Это всё, что ты можешь мне предложить?

– Тебе этого мало? – Володар поднял бровь. – Я предлагаю тебе титул, должность при дворе, богатство, вечную жизнь! Глупая замарашка! В этом мире никто не предложит тебе больше. Итак? Что ты мне ответишь?

Я вытерла глаза, потом набрала в грудь побольше воздуху.

– Полижи собаке жопу, пока кровь не потечёт!

Воцарилась тишина.

– М-да, – сказал наместник, потирая переносицу, будто я не высказала, что думаю, а треснула его по морде кулаком. – Я всё время забываю, как обманчива может быть внешность. Ну что же… будем говорить как взрослые люди. Давай прогуляемся, Крысинда. Вставай и следуй за мной. И лучше, если ты сделаешь это сама, иначе стража потащит тебя силой.

Делать было нечего, я встала и пошла.

Мы шли куда-то вниз, всё вниз и вниз, этаж за этажом. Должно быть, странную мы представляли процессию: трое взрослых мужчин, два стражника и я, босая и растрёпанная. Меня шатало, ноги плохо слушались. Каменные ступени были холодные, дощатые – с занозами. Никто не озаботился вернуть мне башмаки. Мы миновали дверь, вторую, третью… Окна исчезли, стены стали влажными и белыми от селитры. Стражник отпер последнюю дверь и затеплил фонарь. Ещё минута – и недлинный коридор привёл нас в сводчатую комнату. Достаточно было бросить один взгляд на её убранство, один раз вдохнуть этот сырой застоявшийся запах, чтобы понять, что здесь мой путь и окончится.

– Смотри, Крысинда, – сказал Володар. – Смотри. Эй там, поднимите повыше фонарь! Это камера пыток. Видишь дыбу? Это дыба, Крысинда. На неё кладут человека и растягивают воротом, пока руки и ноги не выворачиваются из суставов. Она великовата, но мы сумеем подогнать её под тебя. Это жаровня, на ней раскаляют прутья и щипцы, чтоб прижигать кожу и мясо. А вот эта решётка…

Я сглотнула. Я уже всё поняла, мне ничего не надо было объяснять.

– Хватит, – сказала я.