Настоящая фантастика 2019

Прячась от сестрёнки, скользит вдоль стены, выискивая какой-нибудь пролом. Алекс ждёт… Вдруг не дождётся?

Вечер наполнил дурными предчувствиями. За оградой хорошо смотрят, если где щёлочка и есть, то и малёк не проскочит. Она искала бы и дальше, пока сон не сморит. Но мама крикнула, что кушать подано, а кто не соизволит явиться, будет до новолуния кастрюли драить.

Уложив сестёр спать, она вновь пробирается к ограде. Глотая слёзы, смотрит, как на берег спускается ночь. В темноте мерцают огни. Может, один из них – костёр Алекса? Любимый ждёт, волнуется, вглядывается в густеющий мрак… Так близко, а не окликнуть! Или уже не ждёт? Вернулся к своей бледнокожей деве? Время – оно ведь капризно! Ох, как вообразишь, так выть хочется…

Страшась своих мыслей и смеясь над ними, она разглядывает спящее море. Крутобокая Селена катится по небу, точно манит за собой. Эх, пойти бы за лунным светом, сквозь воду и камень…

– Сестричка-луна! – шепчет она, заламывая руки. – Помоги!

Серебряный шар прячется в облаках. Искрящаяся дорожка тускнеет, исчезает. Хоть плачь! Верно, мама и Селене про неё нашептала…

– Не отворачивайся! – Она стискивает пальцы. – Подскажи, как увидеть Алекса? Ну хоть разочек!

Облака тают, и морскую гладь пятнают лунные блики. Алые, точно пролитая кровь. Неужели Селену разгневали её слова? Но у кого ещё просить помощи, как не у той, что любила?

Ой… Что это? Лунная дорожка бежит к ней, бьётся о стену. Камень наливается огнём, словно закатное небо… и вновь становится белее морской пены.

Оглянувшись – не видел ли кто этого сияния, – она касается ограды. Рука уходит в невидимый провал, точно в туман.

Ещё не веря, забыв дышать, она очертя голову бросается вперёд…

* * *

…Для подводных исследований применялись методы, обобщённые в современных методических пособиях и отработанные при изучении Фанагории, Херсонеса и Акры. При визуальной разведке использовался полосовой осмотр поверхности дна с применением трассировочных шнуров длиной 20 м, в ходе обследования отмечался тип донных отложений…

Замерев над клавиатурой, Мира вслушалась в ночь. Какой-то шорох раз за разом отвлекал её; так мешается попавший в сандалию камешек.

На берегу сонно крикнула чайка, и снова опустилась тишина.

…В ходе археологической разведки отмечались любые изменения рельефа: промоины, антропогенные возвышенности, эпицентр взрывных работ МЧС, обнажённые участки дна – с целью выявления призраков археологических памятников (фундаментов строений, фрагментов керамики, костных останков и т. д.)…

Формально «призрак археологического памятника» – ёмкое определение. Сколько археологов жизнь положили – а то и отдали! – погоне за такими призраками…

Ситуация с переданными в музей барельефами складывалась нехорошая.

Мог Шестопалов соврать жене про находки? Сказал, что сдал в музей, – чтоб отстала. А сам загнал кому подороже? С его «послужным списком» – мог, почему нет.

Могла его жена соврать Светке? Да запросто. Мало что муж пропал, так ещё и его добычи лишиться?

И на закуску – музейщица соврала Светке. Вариант самый маловероятный, потому что дружили девчонки давно и крепко.

Куда ни кинь – всюду клин. И как проверить?