Настоящая фантастика 2019

Так продолжалось много ночей. А днями валялся, вдыхая жар песка, шептал что-то, переползал за нечётким кругом тени. Сколько раз он умер и тут же возвратился – никто не знает.

Однажды налетел ветер, потемнело. Небо затягивало тучами – чёрными, плотными. Поднялась пыль.

Ливень грохотал больше суток. А когда стал ослабевать, Олег увидел: река на месте. Мутный поток нёс брёвна, пустые лодки, деревья.

Вечером дождь закончился. Вдали посверкали молнии, и всё успокоилось. А ночью осветилось небо северным сиянием. Олег лежал на песке, смотрел.

Наутро река была прозрачна, как в первые дни Олега на острове, а может, как в первые дни творения. Светило деликатное солнце, река серебрилась бликами.

Олег понял – пора. Накачал лодку, быстро собрался и отплыл.

Направлялся он вниз по течению.

И были только река и небо. Они казались одним целым, двумя частями непостижимой, мучительной бесконечности.

Попадались кладбища кораблей. Проржавевшие остовы проплывали в тумане, щерились дырами, в мрачном нутре что-то стонало, скрежетало.

Чем дальше, тем темнее становилась вода. Но и здесь обитала живность: что-то плескалось, сверкало чешуёй, выпрыгивали стайки летучих рыбок, со скалистых островков пялились молчаливые лохматые птицы.

Изредка волны разрезал большущий серый плавник – акулы здесь были куда крупнее тех, с верхнего течения. Но Олег их не боялся.

Люди ему не встретились ни разу.

Когда вода стала чёрной, вдалеке появилась точка и вскоре донёсся звук мотора. Лодочник развернулся, остановился. Олег подгрёб, лодки закачались рядом.

– Ты зачем сюда заплыл? – Лодочник сверкнул глазами из-под выцветающей синей бейсболки.

– А ты?

Лодочник хмыкнул:

– Что – я? Я за тобой приплыл.

Достал из ящика моток верёвки:

– Привязывай лодку и перелазь. – Он присмотрелся, наклонился, похлопал по резиновому борту: – Ты смотри… Где взял?

Олег вздохнул, взглянул в маленькие рыжеватые глазки.

– Я не поплыву.

Лодочник раздражённо мотнул головой.

– Слушай, давай без вот этого вот… Поживёшь пока в доке, в бытовке: я поговорил, пацаны не против. Пристроим тебя как-нибудь, пока суд да дело. – Он улыбнулся, подмигнул: – Прорвёмся.

Олег отвёл глаза.

– Спасибо, – тихо сказал он. – Всё это как бы… Да… Но я решил туда плыть.

Он посмотрел вперёд, где клубились у горизонта густые тёмные облака.

– Туда? – Лодочник нахмурился. – Но там… Нельзя туда!

Бросил верёвку на дно моторки, взял один конец, потянулся к носу резиновой лодки.

– Давай по дороге поговорим. Побуянил, и хватит. Его в Сияние чуть не силком, а он…

Олег положил руки на борта, привстал:

– Слышь… Отстань, а? Я ведь могу и того, веслом.

Лодочник замер, повернулся. Помолчал, вздохнул примирительно:

– Ну, давай на острове ещё посидишь?

– Поверь, – Олег зажмурился, потёр голову, – я как бы… благодарен и всё такое… Но там… Я не смогу там быть… Там же… Там везде небо.

Лодочник отпустил верёвку, почесал задумчиво бороду. Лодки стали медленно расходиться. Лодочник взглянул на Олега в последний раз, затарахтел двигатель, моторное судно заложило крутой вираж и унеслось вверх по течению.

Олег посмотрел в чёрную воду, взял вёсла.

Плыл долго, потом заметил: течение усилилось. Вода забурлила. Река разделялась на отдельные потоки, они сталкивались, смешивались и снова разделялись. То и дело возникали буруны, один стал затягивать, Олег едва смог вырваться. Не успел перевести дух, как лодку подхватил широкий, быстрый поток. Судно понесло туда, где под хмурым небом покачивались высоченные холмы волн. Постепенно достигнув их, несясь то вверх, то вниз, Олег внезапно увидел, чем всё закончится: чёрные массы скручивались в гигантский, геологических масштабов водоворот. Находясь ещё очень далеко, Олег понял: лодку тащит туда. И этого никак не миновать.

Полдня Олега носило многокилометровыми кругами. Лодку разогнало, чтобы не вылететь, пришлось вцепиться в петли для вёсел. Сверкали молнии, гремели пенные потоки. Мелькнули длинные туши – акулы. Как их только угораздило? Они пытались вырваться из круговорота и визжали, как поросята.

Наконец, взлетев на гребень волны, Олег увидел его, то самое. И, взглянув в ревущую бездну, понял: на острове он уже не очнётся. Исчезнет, растворится в грохочущей воронке. Навсегда…

Ну… вот и отлично.

Олег замер и бешено уставился в пустой глаз водоворота. А когда лодку наклонило, прижало к почти вертикальной стене воды, он неуклюже, как мог, оттолкнулся и прыгнул. Мокрая одежда затрепетала в полёте, рёв оглушил. Олег зажмурился, сжал кулаки – то ли кричал, то ли что-то пел…

Внезапно он ощутил, что больше не падает. Открыл глаза и увидел, что висит в гигантском колодце с несущейся спиралями чёрной водой вместо стен. Брызги вокруг блестели, сверкали бликами. Вывернулся с трудом и увидел протянувшиеся к нему сверху нити-лучи. Проклятое небо не хотело отпускать, хотело и дальше мучить его!