Настоящая любовь

– Ты просто умничка, солнышко! Скоро начнешь кататься так же ловко как папа.

– Да, мне папа уже подарил доску, и научил на ней стоять. А дяденька из мастерской обещал сделать для меня на заказ серф поменьше. Чтобы мы с папой могли кататься вместе.

Я кивнула, говорить просто не могла, ком из слез стоял в горле.

– На папу!

В трубке снова зазвучал голос Глеба.

– Сорокин сказал, тебя взяли.

– Я… нет… все уже улажено.

– Тебе не следовало в это влезать.

– Ты же знаешь, чем это может обернуться для моего сына! – раздражает, что все пытаются решать за меня. Аверьянов осуждает, а теперь снова Глеб. Он еще тогда был против того, чтобы я вмешивалась, но я не стала ему подчиняться.

– Для нашего сына. – поправил. Его всегда бесило, что я зову Илью только моим. Это своеобразная месть за ошибки прошлого.

– Тогда впиши меня в его свидетельство о рождении!

– Выходи за меня, и я улажу вопрос с документами.

Я была так шокирована этим предложением что на секунду растерялась.

– Это что шутка такая?

– Нет, Настя, это предложение.

Ему тридцать пять. Он что, стареет? Я бы посмеялась, если бы не было так горько.

– Как только ты вернешься в страну, тебя возьмут под стражу. Мы не успеем даже взять ручку в руку, чтобы расписаться на свидетельстве. И, Глеб. Чем ты думал раньше?

– Льешь воду вместо того, чтобы дать четкий ответ? Ты что, легла под этого следака?

– Прекрати смеяться над ситуацией. Всё очень серьезно! Наш ребенок может попасть в интернат! – сорвалась и повысила голос, нервы сдали окончательно.

– Черт, реально легла. А я тут размышляю, как вытащить тебя из этого дерьма, пока ты по койкам скачешь.

– Прекрати так разговаривать при нашем сыне!

– Вернусь, поговорим.

Это было последним, что он произнес, прежде чем бросить трубку.

Я закусила губу до боли, и ощутила привкус железа во рту.

Если Глеб так избил того охранника, который посмел меня лапать много лет назад, то что он или его люди сделают с Аверьяновым теперь, когда он обо всем догадался?

Хотя какая к черту разница? Разве ровно пять минут назад мне самой не хотелось убить Льва за его безразличие к моим проблемам?

В голове билось пульсом столько мыслей, что я потерла виски и заставила себя думать.

Первое что нужно сделать, найти хорошего адвоката, который душу дьяволу продаст за деньги, но извернется так, чтобы вернуть мне права на моего ребенка.

Глава 31

Глава 31

Машины на шоссе мелькали как калейдоскоп огоньков. Сжимал руль, продираясь сквозь дебри вечерних пробок и смотрел на дорогу, стараясь концентрироваться на чисто механических действиях и не зацикливаться на пустоте внутри.

Но получалось хреново.

Настя наняла телохранителя. Об этом мне доложил Макс, которого я приставил к ней для охраны. Он сообщил, что когда она покидала отель, за ней по пятам шел какой-то бугай в черном. И всякого, кто задержится на ней взглядом дольше пяти секунд, он простреливал своим недоброжелательным, прямым и строгим. Таким после которого хочется пойти и убиться об стену. Значит, Настя послушала моего совета.

Показания против Жданова лежали на пассажирском в папке. Я наведался к вдове покойного Скворцова, и она подтвердила, что ее супруг умер не сам. Фактически сдала Глеба и теперь ему не отвертеться даже с хорошими адвокатами и деньгами. Начальник будет доволен работой, а вот у меня внутри тлело нехорошее ощущение неправильности происходящего.

Никогда раньше я не действовал так быстро, никогда раньше Гринёв не ставил таких сроков и никогда раньше мне не приходилось влюбляться в свидетельницу по делу.

Возможно из-за этого я ощущаю себя не правым, а виноватым. А может дело в том, что сын Насти действительно на какое-то время окажется в руках чужих людей. И все это по моей вине.

Телефон зазвонил, я отвлекся от дороги и нажал кнопку ответа.

– Лев Игоревич, Самолет Жданова через час садится в аэропорт. – Голос Женьки заставил торопливо выжать газ и оглядеть дорогу в поисках места для разворота. – Прикажете брать?

– Работай, Жень. Я через пятнадцать минут буду.

– Есть.

Она дала отбой, и я развернулся, едва успев проскочить перед капотом какого-то седана. Со всех сторон послышались гудки, а я торопливо достал из бардачка синий проблесковый маячок и врубил сирену, которой пользовался только в крайних случаях.

Через десять минут я уже въезжал по пропуску на территорию аэропорта.

Там скопилось несколько машин моих подчиненных и один уазик с тяжелыми. Именно на них ляжет вся грязная работа. Мы тут лишь для того, чтобы убедиться, что все пройдет чисто.

Вышел из машины и подошел к стоящим неподалеку Максу и Женьке.

– Сначала уступаем дорогу ребятам из спецназа, как только они расчистят путь, зачитываем права Жданову и увозим в отдел. С ним возможно ребенок, его надо будет взять под присмотр. Займись им сама, Жень.

– Есть! – ответила и подняла голову в чернеющее небо, где на горизонте мелькали огоньки подлетающего самолета. Я тоже на него смотрел до сих пор не осознавал, что скорее всего мы возьмем Жданова прямо сейчас. Не верилось блядь.

– Где Самойлова? – обратился к Максиму и тот перевел взгляд с огоньков на меня.