Настоящая любовь

Произнес, и поймал мой встревоженный взгляд. В глубине его глаз плескалось непоколебимое спокойствие. И это должно было внушить такое же мне, но я все больше паниковала. Мы миновали ворота, войдя на территорию потому что Лев показал ксиву сбшника.

Торопливо прошагали по длинной дорожке из кирпича к высокому крыльцу корпуса А. Так было написано на входной табличке.

Лев открыл для меня дверь, я вошла, прошла через магнитную рамку, и оказалась в большом холле.

По обе стороны от него расходились ветки коридора, а прямо напротив входа красовалась широкая лестница с множеством ступеней. А наверху лестницы стоял мой сын.

Я машинально закрыла рот рукой, но рыдание все равно сорвалось с моих губ, а из глаз покатились слезы. Все вокруг начало расплываться, и я бросилась к Илье. Тот с радостным воплем кинулся мне навстречу.

Мы буквально столкнулись на середине лестницы. Он чуть не сбил меня с ног, я пошатнулась и упала коленями на каменные ступени, сжимая хрупкую фигурку в объятиях.

– Мам! Ты пришла!

– Конечно, – сипела, пытаясь произнести хоть что-то внятное, хотя слезы стояли в горле и мешали даже дышать. Стиснула сына, вдохнула родной до боли запах его кожи, от которого заболело сердце. – Конечно, родной.

– Я соскучился! Тётя Аня сказала, что ты придешь, но тебя долго не было. Я думал, она наврала…

– Нет… Нет конечно! Если бы я могла, я пришла бы раньше, но…

Я не знала, где тебя держат.

– А мы поедем домой? – Ильюша задал вполне невинный вопрос, от которого я на секунду потеряла дар речи, а потом перевела взгляд на женщину, стоящую на вершине лестницы. Я не заметила ее раньше, и сейчас поняла, что это видимо та самая тётя Аня. Миловидная блондинка в строгом костюме и белой рубашке. Миниатюрная фигурка запечатана в него очень аккуратно и красиво. Единственное, что реально выбивалось из этой строгости ее образа – это огромный живот. Она была на девятом месяце беременности, судя по огромному животу.

– Здравствуйте, – произнесла, вставая с колен. Ильюша держался за мою руку, и я стиснула его ладонь сильнее и поднялась на одну с ним ступеньку, чтобы быть ближе к сыну. – Спасибо вам, что присматривали за моим сыном.

Блондинка кивнула, приветливо подмигивая Илье. Тот улыбнулся ей.

– Скорее он за мной присматривал, – она погладила живот. – Настоящий джентльмен.

Я невольно улыбнулась ей, не зная, как спросить о самом главном.

– У тёти Ани в животе толкается ребенок. Он такой смешной, мам, – Илья с горящими глазами принялся рассказывать мне о своем открытии. – А когда я был маленьким, я тоже был у тебя в животе, да?

Я кивнула сыну, все еще не веря, что вот он здесь со мной, рядом. А потом обратилась к блондинке.

– А можно мне забрать Илью домой?

– А Лев не сказал вам? – она ошарашенно перевела взгляд с меня за мою спину, и я повернулась назад, встречаясь взглядом с Аверьяновым. Он стоял у подножия лестницы и смотрел на нас с Ильей полным молчаливой заботы взглядом. – Вы можете забрать Илью, когда вам будет удобно. Документы готовы.

– Документы? – перевела взгляд с Аверьянова на блондинку, силясь понять, что именно она имеет в виду. Та продолжала.

– Да. Об опеке. Пришлось немного попотеть, чтобы сделать все быстро, но Лев помог, он мертвого поднимет, если ему понадобится его подпись на бумажке.

Аверьянов смущенно ткнулся в пол взглядом, а я ощутила как голову обносит. Будто я резко вдохнула много кислорода или вынырнула из под толщи воды.

Аверьянов.

Я снова перевела взгляд на блондинку, и та тепло мне улыбнулась.

– Они у меня в кабинете. Подниметесь, чтобы забрать?

– Конечно! – заверила собеседницу и начала подниматься вверх, все еще не выпуская руку ребенка из своей. Казалось, если я выпущу любимую ладошку, Ильюша тут же растворится в воздухе и исчезнет.

Кабинет Анны был на втором этаже. Золотая табличка Директор развеяла мои сомнения, а фамилия под ней заставила замереть.

Аверьянова А. А.

– Вот тут вам надо поставить подписи, – блондинка протянула мне бланки и я не глядя расписалась в них дрожащей рукой, лишь на секунду выпустив из ладони кисть сына. – Ну всё. Теперь вы свободны. – Она обратилась к Илье. – Будешь мне писать?

Мой сынок торжественно кивнул и снова схватился за мою ладошку.

– Как только научусь.

– У тебя хорошо получается, но нужна практика, – она согрела его взглядом и вновь на меня посмотрела. – Берегите его.

– А как иначе? Он же мой сын… – начала я, но тут же замолчала, осознав, что она говорит вовсе не об Илье.

– Лев хороший человек, и если вам удастся заставить его забыть о работе, он сделает вас самой счастливой женщиной в мире.

Я смущенно опустила голову, понимая, что мои догадки верны. Анна и есть та самая жена Льва, о беременности которой он рассказывал в тот наш переломный вечер.

– Спасибо вам за всё. – Произнесла благодарно и взяв протянутую ей папку с документами, кивнула Анне и потянув Ильюшу к выходу покинула кабинет директора интерната.

Лев стоял в холле первого этажа, мы с сыном спустились по лестнице и встали рядом с ним. Илюша надел свою курточку, и я все еще не могла поверить, что все плохое осталось позади.