Настоящая партнерша

— Вы всегда так дурно шутите в подобных трагических обстоятельствах, лейтенант?

— Честное слово, нет, — признался я. — Но доктор Мейбери подал мне пример, и я подумал, что это обычай вашего дома для поддержания морального облика служащих. Ваш патрон сказал мне: «Вы возьмете адреса у застенчивой сестры в приемной».

Пересекая террасу, уложенную плитками, я заметил Полника и доктора Мерфи, направлявшихся к зданию. Когда они приблизились, мне показалось, что я читаю на лице Мерфи тайное, но бесспорное выражение удивления, это был беспримерный случай.

— Лейтенант Виллер, принц черной магии! — продекламировал он, поднося руку к воображаемой фуражке. — Пока вы не исчезли в клубах черного дыма, приготовившись вести героический бой в одиночку с феями и демонами, мы приветствуем вас.

— Для кладбищенского грабителя вы слишком потешны, — холодно ответил я. — Однако справедливости ради я должен признать, что вы единственный из всех моих знакомых, кто отправляет своих клиентов на кладбище, даже не пытаясь спасти их.

Он с воодушевлением продолжал:

— Сержант в общих чертах рассказал мне, какой вид был у жертвы в резиновой маске, когда вы ее нашли. Что мне понравилось в его рассказе, так это подробный анализ выражения вашего лица в разные психологические моменты: вы, кажется, прошли все стадии — от ужаса в чистом виде до состояния лихорадочного кретинизма.

ГТолник съежился под ядовитым взглядом, которым я его одарил, и отвернулся. Он отошел на несколько метров, опустил глаза в землю, делая вид, что нашел трилистник с четырьмя листьями.

— Ну, хозяин, ваше заключение? — поинтересовался я у доктора. — Как всегда, неточное?

— Мне пришли в голову одна-две идеи,— признался он, скромно пожимая плечами. — Субъект мертв, и он был женского пола. — Он сделал секундную паузу и добавил: — Не делайте такого изумленного лица, лейтенант. Немножечко изумленного восхищения мне будет вполне достаточно.

— Благодарю вас, доктор, — ответил я с искренним волнением. — Ваш диагноз блистателен с точки зрения идиота, изучавшего медицину заочно.

Он улыбнулся, закурил, а потом заметил:

— Она милашка, Ол!

— По словам Мейбери — параноик, — объяснил я. — Она считала, что одержима нечистой силой. Прежде чем это дело закончится, может случиться, что я попаду в одну из палат этого санатория.

— Если я правильно установил, смерть произошла минимально — шесть, максимально — восемь часов назад,— сказал Мерфи, посмотрев на часы.— Это, должно быть, случилось между тремя часами ночи и пятью часами утра.

— По-вашему, это не могло быть самоубийством?

— Вы переворачивали труп?

— Нет, — признался я.

— Лезвие ножа вышло на спине. На добрый сантиметр, — сказал он без обиняков. — Невозможно, чтобы она это сделала сама. Тот, кто с ней рассчитался, шел на это сознательно. Вы внимательно осмотрели рукоятку кинжала?

— Бог мой, нет! — сказал я, покраснев.

Он расплылся в очаровательной улыбке.

— Целиком к вашим услугам, Ол, — объявил он. — Пожать руку неудачливому полицейскому всегда приятно, знаете ли. Ну, так рукоятка очень интересна: мне показалось, что она инкрустирована золотом. Может быть, это флорентийский кинжал...

— Как вы все образованны! — мрачно констатировал я.— Только что Мейбери цитировал мне какого-то шарлатана по имени Крейплин, а теперь вы изображаете оружейного эксперта. Подумать только, флорентийский кинжал!..

— В заочном курсе медицины только двенадцать уроков, но они достаточно емкие, — с удовлетворением отметил он. — Вы осмотрели маску?

Я метнул на него яростный взгляд и вдруг почувствовал, что вот-вот зарычу, как хищник, у которого хотят отнять добычу.

— Я вижу, что вы ничего этого не сделали, — продолжал он. — Во всяком случае, вы, конечно, все же установили, что маска представляла собой голову кошки? И что она плотно закрывала всю голову и шею? — Он на секунду прикрыл глаза, чтобы полностью насладиться радостью победы, своим превосходством.

— Да, я это понял, как только снял ее, — пробурчал я.

— Хорошо, очень хорошо, — комментировал он с одобрительным видом. — Может быть, вы также заметили расширенные ноздри и острые зубы?

Я глубоко вздохнул, прежде чем спросить:

— Ну и что?

— Маска была без прорезей!

Прошло несколько секунд, прежде чем я понял, что он хотел этим сказать.

— Проще говоря, не было ни одного отверстия, через которое можно было бы дышать?

— Ни малейшего. Маска плотно прилегала к коже, и она была герметичной. Какие выводы вы сделаете, о проницательный детектив?

— Что девица была уже мертвой, когда на нее надели эту маску, — проворчал я.

— Вы не ошибаетесь, — констатировал он. — Я лелею надежду, что девица добровольно влезла в маску, чтобы покончить с собой. Затем появился некто, всадивший ей в грудь нож, просто так, чтобы повеселиться.

— Доктор, — торжественно заметил я. — Даже окончив заочный курс обучения, вы должны знать, как выглядит человек, погибший от удушения. Невозможно спутать задушенного с зарезанным, и вы это знаете так же хорошо, как и я. Так кого же вы хотите заставить поверить в это?

Он страдальчески покачал головой и пробормотал: