Настоящая партнерша

— Вы хотите меня запутать, лейтенант. Что вы имеете в виду под этими возможностями»?

— Я хочу сказать, что несколько секунд тому назад вы поняли, что должны задать этот вопрос, кошечка, — сухо уточнил я. — Это было бы вполне естественно, логично, чтоб вы задали этот вопрос первым, но вы этого не сделали. Это значит, что вам это неинтересно. Хотите, я объясню вам, почему это так?

— Давайте, — хрипло отозвалась она.

Вы уже были в курсе дела, курочка, и вот почему вам ото было уже неинтересно.

— Вот что случается, когда полицейский старается умничать, — ответила она, стиснув зубы. — Вам не пришла мысль, что такая работа вам не по плечу? И что когда вместо мозгов — компот, то логично рассуждать нельзя?

Она с решительным видом вышла из машины и яростно хлопнула дверью.

— До свидания, лейтенант, — бросила она. — Когда в следующий раз вы пожелаете поговорить со мной, я устрою так, чтобы вы говорили с моим адвокатом, что помешает вам оскорблять меня.

— В следующий раз, когда у нас будет свидание, красотка, постарайтесь говорить правду, — ласково посоветовал я. — Это вам поможет.

Я смотрел, как она шла по тропинке мелкими нетерпеливыми шажками; ее круглый задик обольстительно обрисовывался под тонким шелком. Если уж имеешь дело со лгуньей, так пусть она будет хорошенькой.

Замок, который вырисовывался за пальмовой рощей в Парадиз Плейдже, резко контрастировал с домом ультрамодерн на краю скалы Ля Пинед. Было три часа дня, когда я приехал в Парадиз Плейдж. Я вышел из машины, и ворчание в желудке напомнило мне, что я еще не завтракал. Вдоль фасада замка шла большая веранда. Подойдя ближе, я увидел на веранде мужчину, который, прислонившись к притолоке, пристально смотрел на меня.

— Господин Эрист?— спросил я.

— Я,— ответил он приятным и серьезным голосом.— Джемс Эрнст.

Ему было около сорока пяти лет. Он был высокого роста, на голове прекрасный ореол серебряных волос. Его лицо с глубокими морщинами было загорелым, цвета полированного красного дерева, что подчеркивало еще больше металлический блеск его серых глаз, в которых порою вспыхивала искра неостывшего пепла.

— Лейтенант Виллер, — представился я. — У вас есть племянница Диана Эргст...

— Чтобы избавить вас от неприятных минут, я должен сказать, что я в курсе дел, несчастья, случившегося с Дианой.

— Вам известно?

— Сегодня утром мне позвонил доктор Мейбери. Я тут же связался бы с вами, но доктор Мейбери предупредил меня, что вы взяли мой адрес и наверняка скоро приедете. Я ждал вас, лейтенант, но я не думал, что вы задержитесь.

— У доктора Мейбери возникла удачная идея, — сказал я, изобразив подобие улыбки.

— Входите, лейтенант, — пригласил он.

Я прошел по вестибюлю вслед за ним и вошел в комнату, величина которой привела меня в изумление. Снаружи замок казался небольшим, но видимость была обманчива. На самом деле это был обширный, роскошно обставленный дом. Стены и паркет комнаты были дымчато серыми, мебель дорогая. Одну из стен занимали полки с книгами, над камином висел портрет., па котором маслом в темных тонах была изображена женщина, одетая по моде XVII века. Женщина была бы красива, если бы не ледяной взгляд ее змеиных глаз. У меня она вызвала чувство отвращения.

— Садитесь, лейтенант, — предложил мне Эрнст как радушный хозяин. — Могу я предложить вам выпить?

— Нет, благодарю вас.

— Разрешите?..

— Прошу вас, — бросил я, опускаясь в удобное кожаное кресло.

Он подошел к бару в другом конце комнаты, налил себе стакан и сел в кресло напротив меня.

— Думаю, что вы хотите задать мне сто вопросов, — сказал он, обнажив в улыбке красивые зубы. — Разрешите мне заранее ответить на некоторые из них. Прежде всего вам следует знать, что, хотя Диана и была моей племянницей, между нами не было никакой привязанности. Еще двадцать лет тому назад я прервал все отношения со своей сестрой; Диана тогда была еще маленькой девочкой. Два года тому назад Диана приехала повидаться со мной, она рассказала мне, кто она, и сказала, что ее родители умерли шесть месяцев тому назад и я был единственным из оставшихся ее родственников.

Он со вкусом отпил из стакана и продолжал:

— Я не сентиментален и сказал об этом в мягкой форме Диане. Она ответила, что ее это устраивает, так как она тоже не сентиментальна. На Востоке она позировала для журналов мод, теперь, на Западе, она решила продолжить свое занятие. Она попросила разрешения пожить у меня до тех пор, пока не встанет на ноги. В благодарность за это она будет вести мой дом. Она жила у меня шесть месяцев. Время от времени она исчезала иногда на одну ночь, иногда на целую неделю. Я никогда ее ни о чем не спрашивал, и сама она тоже ничего не объясняла. Настоящие Эрнсты хладнокровны, они не нуждаются ни в чьей защите; движимые неумолимым честолюбием, они готовы пожертвовать всем и вся для достижения цели, которую перед собой поставили. Через шесть месяцев Диана заявила, что уезжает.