Настоящая принцесса и Наследство Колдуна

Внутри было очень, очень темно и пахло плесенью.

— Пап, арника потом! Давай мы сначала попробуем разбудить маму! — сказала Лиза, вмиг забыв о саднивших царапинах. — Ты вот не знаешь, а Инго закончил Амберхавен.

— И Лиза тоже волшебница, — добавил Инго.

— Надо же, — покачал головой папа. — Значит, оба в маму.

Он распахнул какую-то дверь и отошел в сторону:

— Здесь…

Заглянув в комнату, Лиза сначала не поняла, что перед ней, а когда поняла — попятилась, да так резко, что наступила брату на ногу. У нее похолодел затылок.

Когда-то это была спальня, уютная, с большим очагом, с белыми занавесками и цветами в горшках на подоконнике. От цветов остались одни скелеты, занавески истлели, а в пыльное окно еле-еле сочился мутный свет. По углам серыми фестонами висела паутина. В холодном очаге высилась мертвая горка золы.

Посередине комнаты чуть ли не до потолка громоздилась рыхлая гора каких-то перепутанных нитей — со стог сена, не меньше. Больше всего они напоминали все ту же плесневелую ватную паутину, которая окутывала деревья.

— Мама там? — шепотом спросил Инго и шагнул к кокону. — Внутри?

— Да, — кивнул отец, глядя в сторону. — Я внес Уну сюда, она была без сознания… уложил на кровать, потормошил… и эти нити так и поползли отовсюду и мгновенно закутали ее в кокон. Я только и успел увидеть, что глаза у нее закрыты и едва дышит. У нее все силы ушли на то, чтобы помочь Кораксу увести их из Радинглена… а сил у нее было в обрез. Инго, ты что, не трогай!

Но Инго уже протянул руку, поводил ею перед паутинной путаницей, и из кокона услужливо выскочил конец нити.

Инго осторожно дернул.

Кокон зашевелился, словно клубок змей, и мгновенно распух — до потолка и почти до самой двери. Лизе пришлось попятиться — она боялась малейшего прикосновения этой паутины.

— Я уже так пробовал, — устало сказал Инго-старший. — И каждый раз паутины становилось все больше. Тогда я решил ни к чему здесь не прикасаться. Я ведь ничего не понимаю в чарах, а спросить не у кого.

Попробовали взяться втроем, потом по одиночке, потом попарно, но все без толку. С каждой попыткой кокон угрожающе рос, в комнату было уже не войти, дверной проем загородила белесая стена, потом нити осьминожьими щупальцами полезли через порог. Нитяной прилив поднялся до щиколоток.

— А если ножницами? — предложила Лиза, выпутывая ботинок, и тут же осеклась, представив себе, как обрезки нитей червяками расползаются по всему дому… по всему саду…

— Ножницами?… — задумчиво переспросил Инго. — Нет, Лизкин. С шиповником уже не помогло, а чары наверняка похожие, значит, надо как-то иначе… Чем-нибудь не металлическим… — Он потер нос. — Папа, где у тебя тут книги?

Лиза изумленно воззрилась на брата.

Зачем ему сейчас понадобились книги?

Впрочем, Инго знает, что делает, тотчас сказала себе она — и решила полностью на него положиться.

— Книг в доме ни одной, я без них и сам извелся, — отозвался папа. — Много лет назад прежний Садовник показывал нам вход в Библиотеку, только… — он потер лоб. — Я почему-то забыл, где этот проход. Все обыскал, да так и не нашел, — наверно, это тоже мутаборские чары. А спросить было не у кого — когда мы с Уной попали сюда во второй раз, от Садовника с женой осталась только щепотка пепла…

— Давайте хотя бы выгребем паутину! — предложила Лиза. Она была больше не в силах таращиться в непроницаемый кокон до рези в глазах, да еще при этом слушать такое ужасное.

— Грабли в саду, в сарайчике, найдешь? — спросил папа.

— Конечно! — Лиза постаралась, чтобы голос звучал как можно бодрее, выскочила из дома и рысцой побежала к пристроенной сбоку щелястой сараюшке. Она старалась не наступать на побурелые или совсем черные паданцы, но они то и дело с противным чавканьем лопались под ногами. От них сладковато и остро пахло яблочной гнилью. Ничего-ничего, пока разгребаем паутину, Инго что-нибудь придумает. Раз он понял, какие тут чары, значит, одолеет! Уж если Черный замок победили, так и с паутиной справимся!

Резкий порыв холодного и влажного ветра швырнул ей в лицо горсть сухих листьев. За ним налетел следующий и растрепал волосы. Яблони зашелестели и затихли, словно перед ливнем. Лиза потрясла головой, на ходу заплела косичку — и замерла.

Откуда здесь настоящий сырой ветер? Его только что не было.

Небо стало выше и словно бы расправилось, как будто натянули смятую ткань, на котором оно было нарисовано. В сплошной облачной мути проступили лазурные клочки неба, а потом серая пелена разорвалась и превратилась в белые пушистые облака, и они поплыли по небу. На миг выглянуло солнце — и снова спряталось, потом на щеку Лизе упала дождевая капля. Лиза чихнула, дернула покосившуюся дверцу сарайчика и вздрогнула от неожиданности.

За дверью не обнаружилось никаких граблей и вил.