Настоящая принцесса и Наследство Колдуна

Перед Лизой закрутился вихрь картинок — будто кто-то быстро-быстро вращал калейдоскоп, начиненный воспоминаниями. Вот известная телеведущая Алина Никитична на экране телевизора. Кто ж ее не знает! А вот она уже не на экране, а рядом с Лизой, в кабинете директора школы. Вместе с целителем Хрустицким они рассматривают Лизу — фотографируют, допрашивают, сверлят глазами… У Алины Никитичны высокая прическа и малиновый рот и накрашенные ногти-когти… Это было больше года назад, когда Мутабор явился в Петербург под личиной мировой знаменитости — виолончелиста Изморина и пытался завлечь Лизу в свои сети и завладеть городом. Но первая встреча Лизы с этой дамой произошла еще раньше — в королевстве Ажурия, два года назад. И звали ее тогда вовсе не Алина Никитична, а герцогиня Паулина. Вот она, жуткая когтистая гарпия, колдунья погромыхивая железными перьями, стоит на льду Ажурийского моря рядом с Ангстом, фон Штаммом и Кораксом… Наскакивает мощным бронированным корпусом на Инго и Лизу под сводами Черного замка… пятится и пугается, когда Инго пускает в ход словесные чары… утратив всю свою колдовскую силу, обращается в бегство…

Лиза одинаково отчетливо вспомнила и гарпию, и ту Алину Никитичну, которая защищала детей-заложников от Мутабора-Изморина. Тогда казалось, будто она забыла о прошлом, а колдун напомнил и силком сделал ее своей помощницей. И, кстати, она тогда взбунтовалась против Мутабора при первом же удобном случае…

Так кто же она теперь? Чего от нее ждать?

Как только Алина-Паулина открыла рот, стало ясно: Лизу она не узнает и не помнит.

— Девочка, ты по рекомендации? — приветливо поинтересовалась хозяйка. — А-а, ты, наверно, от Романа Семеновича… То-то я смотрю, рыженькая, и носик — вся в него. Хм, он вроде бы рассказывал, что ты на виолончели играешь. — Взгляд Алины-Паулины уперся в скрипичный футляр.

Лиза понятия не имела, кто такой рыжий Роман Семенович, но решила — будь что будет, подыграю, в квартиру-то внедриться надо! И старательно закивала:

— От Семан… Ромен… — От неожиданности слова путались и не выговаривались.

— Я ведь ему говорила, что детскими музыкальными передачами не занимаюсь, — утомленно сказала хозяйка.

Лиза попятилась.

— Проходи, ты же замерзла, сейчас я тебя чаем напою. И как это можно — отпускать ребенка одного в такую погоду? — хозяйка жалостливо заохала. — Метель, мороз! Ну, снимай курточку, разувайся, тапочки сама бери, видишь, у меня лак еще не высох.

Лиза разделась, всунула ноги в белоснежные пушистые тапочки, на всякий случай переложила клубочек в карман джинсов и опасливо проследовала в глубины квартиры, держась в кильватере Алины-Паулины. Надо же, гарпия ведет себя вполне мирно. И виду не подает, что ширмы навела! Может, она по-прежнему безвредная Алина Никитична? А заклятие ширм для нее кто-то наколдовал за деньги? Но если она не помнит Лизу, то зачем и от кого пряталась?! Непонятно. Ладно, решила Лиза, будем действовать по наитию.

А если попробовать слегка расколдовать Алину, чтобы она вспомнила свое паулинское прошлое? И воспользоваться этим, чтобы разузнать про Черный замок?

Рискованно, конечно, но другого выхода нет.

Квартира поразила Лизино воображение обилием белых предметов — диванов, подушек, занавесок и прочего, даже сесть страшно, вдруг что-нибудь испачкаешь. Из-за всех дверей показывались коты, осматривали гостью, терлись о ноги и красовались усами, хвостами и боками. И только один — громадный сибирский котище, которого Лиза мельком увидела за очередной дверью, лежал как меховой безучастный коврик и даже головы не поднял.

— Заболел Сема, старенький уже… — тяжко вздохнула хозяйка.

Да уж, бывшая гарпия преобразилась до неузнаваемости — вон, котов любит.

И обстановка у нее совершенно мирная. И на просторной кухне, как у всех нормальных людей, обнаружился чайник, чашки и печенье курабье в вазочке.

— Похозяйничай, пожалуйста, — попросила Алина-Паулина, и Лизе, оторопевшей от нелепости происходящего, ничего не осталось, как заварить чай в стане врага. Впрочем, чай получился вкусный и пришелся очень кстати.

— Может, ты мне в другой раз поиграешь, а? — с надеждой спросила хозяйка, глядя, как Лиза пьет из большой белой кружки. — Я на больничном, и потом, мне новую программу надо готовить, подростковую… нет-нет, никакого отношения к музыке…

Неужели напоит чаем и просто-напросто выставит за дверь, испугалась Лиза, усиленно отогревая о кружку окоченевшие ладони. Нет, так не пойдет, пора принимать решительные меры. В памяти у нее очень кстати всплыли пространные рассуждения про энергетическую музыку, которые Алина в ту памятную осень излагала с телеэкрана, расспрашивая заморского гостя — Изморина. Ладно, будем петь наукообразные слова с чужого голоса, авось подействует.