Настоящая работа для смелых мужчин

— А, может быть, ребята на Ан-2 поищут? — спросил дежурный, обращаясь к молодому человеку и к нам.

— А сесть там где-нибудь можно? — спросил я.

— В принципе можно, — ответил дежурный, — возле базового лагеря есть площадка, на Ми-8 мы там садились, если хорошо постараться, то и на Ан-2 примоститься можно.

— А с погодой что? — спросил Николай Иванович.

— Хреново с погодой, сами видите, а что в горах делается — не знаю, здесь дождь, а там снежные заряды, наверняка.

— Если сесть не сможете, то может, удастся их с воздуха увидеть, а мы потом группу пошлем, — сказал молодой человек, который оказался руководителем отряда горноспасательной службы, звали его Сашей.

— Если нет погоды, то ничего мы там не увидим, — ответил я.

— Ну что, ребята, попробуем? — спросил нас Николай Иванович.

День клонился к закату, еще пару часов, и начнутся сумерки, а в горах станет совсем темно. Мы устали от долгого перелета, хотелось только есть и спать, и не было никакого желания лететь в такую погоду и заниматься поисками в горах.

— Сколько их? — спросил я.

— Четверо альпинистов и нас трое, спасателей.

— Значит, всего семеро, а на какой высоте расположен ваш базовый лагерь?

— Тысяча двести метров.

Горючего у нас осталось на два часа полета, больше нам не потребуется, в горах через час уже начнет темнеть, и лишнее горючее брать не имеет смысла.

— Ну что, — обратился я к Николаю Ивановичу, — будем снимать все оборудование и груз?

— Давай, разгружаемся, и полетим, — ответил он, и, обращаясь к руководителю группы спасателей, спросил: — с разгрузкой поможете?

— Да, о чем вы говорите, естественно!

— С тобой вдвоем полетим, а Жан с Рудольфом нас здесь подождут, да заодно и с гостиницей определятся, — сказал Николай Иванович.

И снова взревел мотор, и мы, уже настроившиеся на ужин и отдых, опять поднимались в неприветливое, хмурое небо, чтобы выполнить ту работу, ради которой мы и жили на этой земле. Хоть и не была эта работа предусмотрена в нашем рейсе, но бывают случаи, когда приходится наперекор всем планам и погоде отклоняться от маршрута и идти на выручку совершенно незнакомых нам людей. Когда радист на судне принимает SOS, капитан не ссылается на то, что у него срочный груз или другие важные причины, он меняет курс и идет к тем, кто оказался в беде. И пока существует такой порядок на море, в воздухе и на земле, никто не останется один со своей бедой, и, если с нами случится несчастье, кто-то тоже изменит маршрут, чтобы прийти к нам на помощь.

Мы прошли над тем местом, где должен был быть базовый лагерь альпинистов, но не увидели никого. Только сорванная ветром палатка болталась на одном колышке, как флаг.

— Давай площадку посмотрим, — сказал мне Николай Иванович.

Мы прошли над площадкой на высоте сто метров в одну, потом в другую сторону, Николай Иванович по секундомеру засек время пролета в прямом и обратном направлении. Вычислили длину площадки, скорость и направление ветра, вернее его встречной составляющей, палатка для нас сыграла роль флюгера, и Николай Иванович рассчитал боковую составляющую ветра — она на один метр в секунду превышала допустимую величину.

— Думаю, сесть сможем, — заключил он, — теперь давай людей искать, пока еще что-то видно.

Мы кружили и кружили над районом поисков, но никого так и не заметили.

— Двое должны быть здесь, в лагере, — сказал Саша.

Мы прошли еще несколько раз над площадкой, и Николай Иванович обратил внимание на то, что на самом краю площадки, возле скалы с подветренной стороны поднимался то ли дымок, то ли пар.

— Саша, смотри, — сказал он, — похоже, там кто-то в снегу берлогу оборудовал.

— Да, похоже, но самолет-то они должны слышать, почему никто не высовывается?

— Ты говорил, у них рация есть?

— Есть, они же мне радиограмму прислали.

— Попробуй с ними связаться.

— Уже пробовал, не отвечает никто!

— Ладно, сядем — посмотрим, но где же остальные? Или они все там, в берлоге зарылись?

— А, вот к той вершине нельзя поближе подойти? Они туда должны были направляться.

Вершина, о которой говорил Саша, была окутана облаками, нижняя кромка то опускалась, то поднималась, ветер проносил облака над горами, и иногда, на очень короткое время вершина открывалась полностью. Подходить близко под самой кромкой облаков к ней рискованно, можно внезапно оказаться в сплошной облачности в непосредственной близости от горы.

— Рискнем? — спросил я Николая Ивановича.

— Давай попробуем, — ответил он, — только очень близко не подходи, если в облачность войдем, разворачивайся влево, на обратный курс, за высотой следи.