Настоящее имя

Четвертый был заметно моложе, раскрепощеннее, он любил и умел одеваться, следил за модой, всегда благоухал тонким одеколоном. Сейчас на нем был длиннополый плащ из мягкой, хитро выделанной кожи, между распахнутыми полами выглядывал безукоризненно сшитый серо-стальной костюм. Черные, аккуратно зачесанные на пробор волосы и влажно поблескивающие черные глаза делали его похожим на итальянца.

Пожав всем руки, Атаманов пригласил их в кабинет. Ладонь «итальянца» оказалась не менее крепкой, чем у отставников. Атаманов знал, что он не уступает им и ни в чем другом. А в одном несомненно превосходит: этот парень совершенно не признает запретов и ограничений.

Наверное поэтому, несмотря на интеллигентную внешность, Ринат Шалибов командовал специальной боевой бригадой службы безопасности «Консорциума». Он решал самые острые вопросы и развязывал наиболее запутанные узлы.

— Как обстановка, — спросил Атаманов, обводя взглядом всех четверых.

— Нормально, — ответил Каймаченко, бывший десантник, командир разведдиверсионной группы. — Они просто не знали, что это наша точка. Объяснили — сразу отъехали.

— У нас не обошлось без стрельбы, — вздохнул Степан Деревянкин, в прошлом разведчик внутренних войск. — Нашего парня ранило и мы одного завалили. Но груз забрали.

— У меня все нормально, — кивнул отставной капитан КГБ Силков. Встретились, разобрались, будут платить.

— У меня тоже порядок, — с улыбкой ответил «итальянец». На самом деле Ринат Шалибов был башкир, но свои родовые корни почему-то скрывал, предпочитая имидж иностранца. — Мы забили «стрелку» их «крыше» и договорились по хорошему: весь долг отдадут по сегодняшнему курсу. Правда, в течении двух недель…

— Две недели потерпим, — улыбнулся Атаманов. — Раненому выдать премию. И еще… Кто знает, кого искал Куракин в последние дни?

Отставники переглянулись и пожали плечами. «Итальянец» едва заметно прикрыл глаза.

— Все свободны. Ринат, останься, — сказал Атаманов.

— Какого-то парня, Карданов его фамилия, — ответил Шалибов, когда дверь за отставниками закрылась. — Раньше они с Куракиным работали вместе. А с год назад шеф начал его усиленно искать по всей России… Я отрабатывал московские адреса, но без толку. А тот на прошлой неделе сам объявился в Москве. Подробностей я не знаю, шеф занимался с Бачуриным и со своей личной группой. Они все вместе и взлетели на воздух…

— Еще что? — заинтересованно спросил Атаманов.

— Больше ничего.

Наступила долгая пауза.

— Ладно… А что там по этой бабенке?

«Итальянец» потупился.

— Там небольшой прокол вышел… Ребята ее… Ну это самое…

— Что?! — не своим голосом заорал Атаманов. — Да кто вам разрешал?! Совсем охуели?!

— Старший на улице был, он не при чем… Ну, а те двое… Свое дело сделали, потом проболтались по-пьянке…

— Да я их кастрирую, мудаков! — дико ревел Атаманов.

— Человека припугнуть надо было! А его разъярили, смертельно оскорбили, теперь он — навсегда кровный враг и никаких договоренностей и компромиссов быть не может! А все из-за того, что твои урки решили попарить болты! Они испортили все дело!

— Скажете наказать — накажем, — Шалибов продемонстрировал покорность. — Деньгами, или битьем, или… Только в землю их нежелательно — зачем людей терять… Дела-то не поправишь…

— В больницу сук, месяца на два! На инвалидность! И всем рассказать, чтобы знали, что такое нарушать приказ!

— Сделаем! — Шалибов встал. — Я лично прослежу. Да и сам приложу руку. У всех отбъем охоту…

Атаманов тяжело вздохнул. Демонстративная покорность «итальянца», признание ошибок и очевидное желание их исправить смирили его гнев. Тем более… Работать приходится со специфическим человеческим материалом. Если люди охотно берутся затащить женщину в подвал и избить, то какой смысл взывать к их совести за то, что они ещё и стащили с неё трусы…

— Ладно. Жди указаний внизу, без команды не уходи.

Когда Ринат вышел, Илья Атаманов с минуту сидел, не двигаясь и глядя в стену, словно медитируя. Он был в мыле, как загнанная лошадь. Воротник сорочки потемнел, спина потная. Начинала болеть голова. Тяжелый день. Тяжелая работа…

Телефон на столе несмело звякнул и умолк. Атаманов встал, открыл встроенный в стену бар, из плоской бутылочки налил на два пальца водки в широкий хрустальный стакан и выпил.

Атаманов в свои сорок пять лет являлся отставным полковником КГБ, ответственным за безопасность международных финансовых операций «Консорциума» и формально считался вторым человеком после Куракина.

Сейчас он стал первым. И эта стеклянная глыба, весь этот гигантский неустойчивый тетраэдр вдруг свалился на его плечи. Вдобавок к западным банкам и подставным фирмам в офшорных зонах, анонимным счетам и специальным курьерам, перевозящим «черную наличку», скользким банковским клеркам и не менее скользким адвокатам добавлялся чудовищный груз внутренних проблем. Кредиторы и должники, несговорчивые партнеры и их бандитские «крыши», анонимные угрозы и заложенные в автотранспорт бомбы, проверка кадров, бесконечные переговоры и «стрелки», сбор информации о конкурентах и противостояние им в аналогичной деятельности…