Настоящие деньги

И девушка, бегло перебрасываясь фразами с господином Марком, просветила русского банкира:

— Вашу дочь, господин Вакарис, после похищения спрятали, как я уже сказала, в небольшом домике на берегу Женевского озера. Присматривала за нею лишь одна женщина, которая к самому похищению отношения не имела. Она просто жила в этом домике, заодно присматривая за ним. Такая работа у нее была. Вроде как… э-э… экономка. Да? Так вот, ей привезли девочку и просто наказали не спускать с нее глаз. Что эта дама, господин Вакарис, с успехом и делала, не забивая свою глупую голову мыслями: кто эта девочка? почему за ней нужен чуть ли не тюремный присмотр? Да только вчера случилось нечто, из ряда вон выходящее. В шале, где содержалась ваша дочь, ворвались вооруженные люди, угрожали экономке, застрелили собаку… В конце концов, отыскали девочку и увезли ее в неизвестном направлении. Все, что нам удалось выяснить: похитители русскоговорящие. Дама, на чьем попечении до этого трагичного момента находилась ваша дочь, является выходцем из Восточной Европы, по причине чего она смогла опознать русскую речь. Это обыкновенная русская мафия, господин Вакарис…

Девушку перебил сидевший рядом полицейский чиновник:

— О, йес, йес, мафиа! — оживленно прокомментировал он ее монолог, видать, зацепившись в нем за единственное знакомое ему слово: «мафия».

Переводчица, мило улыбнувшись, кивнула и продолжила:

— Машина, на которой приехали эти бандиты, ранее угнана, номера — фальшивые. Если выйти на первых похитителей удалось по номеру их автомобиля, записанному дорожными камерами видеонаблюдения, то со вторыми похитителями — пока проблема.

— Это я уже понял… — с легкой грустью в голосе произнес Вакарис. — Но пока хотя бы ответьте мне: кто были те, первые похитители?

— Граждане Германии: мужчина и женщина. Их обвели вокруг пальца, воспользовавшись вашим законом о запрещении иностранного усыновления больных русских детей. Это почему-то касалось одной лишь Америки. Но и Европа до сих пор недоумевает по поводу этого закона. Его, господин Вакарис, у вас приняли, кажется, в начале года[15].

— Мне наплевать на этот закон! На немцев этих ваших вообще нас…ть! — вскипел Вакарис. — Кто заказал им мою дочь? Кто?!

Девушка покачала головой:

— Ай, ай, Роберт Янович! Это довольно жестокий закон! Любой нормальный европеец с удовольствием поможет человеку, который ему скажет, что нужно похитить русского ребенка для его же блага. Но в вашем случае, те, кто стоит за похищением вашей дочери, просто воспользовались добрыми порывами наивных немцев. А виной тому — этот ваш людоедский закон об отмене усыновления больных русских детей иностранцами…

— Да что вы мне все талдычите про этот закон! — прорычал Вакарис. — У нас еще и не такие безумные законы сейчас принимаются! Не я их принимаю. Неужели вы, вы — самая, наверное, всемогущая в мире полиция! — и не можете назвать мне имя того, кто заказал похищение моей дочери?! За что я вам заплатил такие деньги?

— Понимаете… — заикнулась было переводчица, но Вакарис грубо перебил ее:

— Не хочу я ничего понимать! — послышался в динамиках его возмущенный голос. — И что вы мне, девушка, читаете мораль, будто я вам пацан какой? Ну-ка, живо переводите своему боссу вопрос: за что я плачу вам такие деньги?

Девушка равнодушно пожала плечами и о чем-то поговорила с господином Марком, после чего вновь обратилась к своему скайп-оппоненту:

— Да, господин Вакарис, деньги немалые. Но в некотором роде они и связывают нам руки. Мы работаем для вас неофициально. Если же все делать по закону, может, результат был бы иным, — монотонным голосом произнесла переводчица. — Вы не желаете подать официальное заявление? — не менее официально осведомилась она.

— Не желаю! — буркнул Вакарис, после чего заговорил тихо, вкрадчиво: — Вы говорите, первый раз какие-то немцы выкрали Кристину, так? — уточнил он тоном человека, задумавшего вести собственное расследование. — Немцы, которые пожалели русского ребенка? И для этого они не погнушались силой или обманом завлечь его в машину, увезти… Хорошо же это ваше западное чадолюбие! Но я так и не понял, кто использовал эту их немецкую наивность? Кто же все-таки стоял за похищением Кристины? Дама, которая охраняла мою дочь в том доме возле Женевского озера — вы, вероятно, плохо допрашивали ее. Если даже ей не известен заказчик похищения, то имя человека, нанявшего ее для работы в этом шале, ей должно быть известно!

— К сожалению, господин Вакарис, эта женщина работала в нашей стране нелегально. Официального договора о работе она не заключала и знает своего работодателя лишь по имени. А оно нам мало что даст.

— И какое же у него имя?

— Джон. То же самое, что по-вашему Иван, — просветила Вакариса переводчица.

— Она просто не хочет выдавать того, кто ей платит! — подсказал собеседникам Вакарис.