Настоящие мужики детей не бросают

— Но он все равно ранен, отпусти его! — улыбнулась Нина. — Иди поиграй пока, я сейчас.

Он убежал, а Нина сняла куртку, потом рубашку, осмотрела рану, промыла ее марганцовкой, смазала йодом и забинтовала. Сан Саныч немного постанывал, хотя Нина и старалась обращаться с раной очень осторожно.

— Я прошу прощения, но иначе никак нельзя.

— Я специально постанывал, чтобы обмануть боль. Она думала, что я целиком в ее власти, а было совсем не больно! Такое ощущение, что ты училась на курсах медсестер?!

— Вы угадали.

— А мы разве не перешли на «ты»?

— Может быть, и перешли, но у меня с этим всегда было сложно, поэтому не обращайте внимания! — улыбнулась Асеева.

Она ушла в соседнюю комнату и принесла ему новую рубашку в целлофановой упаковке.

— Твою я замочила, да и придется ее потом починить, а эта пока цела. Она, наверное, велика, но зато не мала!

Сан Саныч примерил ее, взглянул на себя в зеркало. Модная рубашка из темно-синего вельвета с тонким продольным рубчиком стоила сорок или пятьдесят долларов, не меньше — и явно покупалась на плечистого Климова или кого-то на него похожего.

— Можно я вам ее подарю? — Нина порозовела, произнося эту фразу. — Надеюсь, вас это не обидит?

— Наоборот, я люблю большие рубашки! — заулыбавшись, театрально воскликнул он.

— Я рада, что угодила подарком.

— У меня никогда не было такой красивой и дорогой рубашки! — признался Сан Саныч.

Выбежал Саша, принес вилки, ножи и тарелки, положил их на стол.

— Мам, а сыр с колбасой принести?

— Принеси.

Он снова убежал на кухню.

— У вас теперь есть свой сын, и вам ни к чему взваливать на себя новую обузу! — строгим, почти официальным голосом негромко, чтобы не слышал Саша, проговорила она.

— Вы это серьезно? — Его лицо мгновенно погрустнело, и она сразу заметила эту перемену.

— Нет, но сами подумайте! Вы же искали своего сына! Своего, а не моего…

Прибежал Саша, и она снова замолчала.

— Вы поругались?

— Нет, что ты! — заулыбался фотограф. — У меня просто рана болит, вот мы и молчим.

Сан Саныч сжал плечо, куда отдавала боль, увидел с каким сочувствием Сашка смотрит на него.

— Тебе было больно?

— Немного. Но твоя мама настоящий врач! Она забинтовала мне рану, смазала йодом и почти заглушила боль, но та еще кусается, шипит, будто змея, вот мы молчим и слушаем, как она шипит, чтобы понять, скоро издохнет или нет.

Саша слушал, веря всему.

— Саша, ты поди игрушки пока убери, что ли, — подсказала Нина.

Саша убежал.

— Так вот я хотела сказать…

— Я все понял, а теперь послушайте, что я хочу сказать! Если лично я вам не нравлюсь, это в конечном счете ваше дело, но у меня могут ведь быть два сына, в этом ничего такого нет, поскольку они от разных жен. С одной я окончательно развелся, а с другой… — шепотом выговорил Сан Саныч и посмотрел на Нину. — А с другой я вроде бы и не собирался разводиться, но если она будет настаивать, я подчинюсь, только важно, чтобы в любом случае у мальчика был отец, которого бы он любил. Понимаете?

Она не ответила ему, глядя в сторону.

— Вы делаете это из жалости?

— Нет, я просто люблю детей и всегда хотел быть многодетным отцом. Человек десять-одиннадцать, восседать, как патриарх, во главе стола, учить мудрости, ну и так далее, — он улыбнулся.

— А кто вас ранил?

— Тот самый кровожадный маньяк, за которого меня хочет выдать Климов. Вот я и возмечтал его скрутить и сдать на радость капитану, чтобы он оставил меня в покое, да и вас тоже. Но тот оказался слишком прытким. Не подфартило, как говорят!

— А где вы его нашли?

— Случайно. Зашел в бар, чтоб вам позвонить, а он там сидит, яичницу уплетает, паскуда!

— А как вы его узнали? Ах, да! — Она усмехнулась. — Неужели вы так похожи?

— Да я бы не сказал. Совсем даже нет. Так, легкое сходство в абрисе лица!.. — Сан Саныч взглянул на себя в зеркало. — Хотя даже его нет! Совсем никакого! Он мозгляк! Такая скользкая, мерзкая медуза! Очень ядовитая к тому же! Но я его немного напугал. Он с такой резвостью уносил ноги из подворотни, что теперь дня два-три будет отлеживаться в берлоге!

— А потом?

— Потом, как утверждают психологи, станет вдвое опаснее. И для меня тоже! Вот найти бы его сейчас, за эти дни! Но у меня никаких зацепок…

Он вдруг подумал: если маньяк так лихо вел его по Сретенке, а потом свернул в один из переулков перед метро «Сухаревская», то, значит, эти места потрошитель хорошо знает и живет где-то рядом. Но район большой, и Сан Саныч один его не перешерстит.

— А сына вы видели? — не удержавшись, спросила Нина, но появился Саша, разговор пришлось прервать, и они сели ужинать.

После ужина Нина пошла стелить сыну постель, а он обнял отца, упрашивая почитать ему сказку.

— Ладно, почитаю! — пообещал Сан Саныч.

— А ты сегодня останешься у нас? — шепотом спросил Саша.

— Еще не знаю…

— Оставайся!

— Попробую! — Смирнов подмигнул ему. — Хорошо, я останусь, но сказку прочитаю тебе утром, договорились? Мне надо о многом поговорить с мамой. Ты не против?

— Я не против.