Настоящие

… Люди всегда хотели верить, что небо над их головами обитаемо, но до сей поры многочисленные миры человечества были лишь зеркалами, в которых отражалось его собственное лицо. Впервые перед нами открывается дверь в большую вселенную, наполненную чужой разумной жизнью, и впервые в нашей истории мы можем увидеть миры, где враждебность и страх не диктуют обществу законы.

Нас пугает неизвестное, но страх перед ним — отражение наших собственных страхов. Мы боимся не чужаков, а самих себя.

В безграничности космоса есть место для всего — для добра и зла, для тьмы и света. С чем именно мы столкнёмся, выйдя из нашей звёздной страны, — зависит от нас самих. И выбор человечества будет совершаться не в высоких кабинетах, а в обычной жизни, каждым из нас, ежедневно и ежечасно. Вселенной нет дела до сводок правительств — она вслушивается в голоса нашей души.

Кажется, человеку не дано понять, чего хочет от него мироздание. Но выбор лишь выглядит сложным. Задолго до того, как первый человек поднялся в небо, были те, кто жил в гармонии с большой вселенной. Если мы хотим, чтобы она приняла нас — мы сами должны научиться состраданию, доброте, пониманию. И каждый раз, в повседневности, делая маленький выбор, нужно помнить, что этим мы направляем всё человечество на века и века вперёд.

Уверен, что после этих слов многие назовут меня ханжой, что в моих устах они звучат циничной насмешкой. Поэтому мы делаем единственное, что расставит точки над «и» — снимаем завесу с истории Рауля Найрэ. Я от крываю считки своей памяти.

Смотрите моими глазами и решайте, был ли я прав.

Нарелин Эльве. Обращение к гражданам Федерации.

Из библиотеки Реджинальда Адветон-Вэн

* * *

Шестеро-трое.

До горизонта — бескрайнее поле, весеннее небо над головой. Совсем недавно сошёл последний снег, в прогалинах уже появилась молодая трава, и солнышки первоцветов пробивались через покров серых, прошлогодних стеблей.

Каин и Радал стояли, держась за руки, испуганно глядя на тех, кто только что к ним подошёл. Парень и девушка, тоже совсем молодые, в их лицах угадывалась нерешительность, и двое не-людей, возраст которых был совершенно непонятен.

Шестеро? Нет, понял Радал. На самом деле их только трое.

— Не надо бояться, — сказал один из не-людей. — Всё закончилось. Такого больше не будет.

— Никогда? — спросил Каин. Не-люди синхронно кивнули.

— Меня зовут Рей, а это Раиса, мы ваши будущие Встречающие, — тихо сказал высокий светловолосый парень, как две капли воды похожий на Рауля. — Надеюсь, мы справимся.

— Они не видят, — подсказала девушка. — Пока — не видят.

— Можно посмотреть по-другому. — Один из не-людей улыбнулся. — Например, вот так.

Поле исчезло. Они оказались посреди Нигде, и Радал, оглянувшись, вдруг понял, что их человеческие облики истончаются и исчезают.

Рядом, там, где стояли парень и девушка, всё явственнее прорисовывались два сгустка Цвета, тёплого медового Цвета, к которому безумно хочется прикоснуться рукой. Не-люди тоже потеряли свои облики. Радал вдруг понял, что сейчас он будет видеть то, что подскажет ему сознание, и глянул на себя и других новым, пока ещё незнакомым ему внутренним зрением.

Два солнечных цветка, две усталые бабочки с посечёнными дождями и ветром крыльями, и… вот это сияющее, новое, искрящееся — это они?! Два радужных мотылька, искры, свет и ветер, который заставляет трепетать молодые крылья — это…