Настоящий мужик. История парня из Anthrax

После семи концертов нам с Чарли настало время возвращаться к работе над Anthrax, Билли сколотил похожую по тематике группу M.O.D., а Дэнни вернулся в Nuclear Assault. Помимо того что я гордился очень крутым альбомом, было приятно снова поработать с Лилкером. Он, безусловно, не забыл того, что случилось в Anthrax, но было ощущение, что мы наконец смогли наладить отношения. Мне было приятно, что я смог как-то реабилитироваться перед ним за Anthrax, пригласив в S.O.D., и эти свежие воспоминания, безусловно, грели душу. О прошлом мы не вспоминали. В психологическом плане мне стало спокойнее, да и ему, я думаю, наша встреча пошла на пользу.

С 1985-го по 1988-й мы с ним стали видеться чаще, чем раньше. Мы пересекались: я – в Anthrax, он – в Nuclear Assault. Но дружбы, как в детстве, было не вернуть. Довольно сложно сохранить дружбу со старыми друзьями, особенно когда играешь в группе и десять месяцев не появляешься дома. Разумеется, я понимал, что Дэнни никогда не простит мне увольнение, как бы мне того ни хотелось. Я бы на его месте поступил так же. Есть то, чего простить нельзя. Мы по-прежнему время от времени видимся, обычно на фестивалях, и нет никакой неприязни. Нет чувства неловкости. Мы тусим, и это круто. Просто не так, как было раньше, и никогда уже не будет.

Помимо того что в 1985 году мы угорали по хардкору с S.O.D., мы с Чарли и Фрэнки постоянно слушали рэп и не делали из этого секрет. В перерыве между Maiden мы врубали Run DMC, LL Cool J, Eric B. & Rakim и все, что выходило в период с 1981-го по 1985-й, даже еще до Public Enemy. Рэп мне нравился не меньше металла. Однажды вечером мы с Джоном Руни, моим корешом и гитарным техником, сидели в моей комнатушке у мамы дома, а оборудования не было. Мы стали сочинять рэп о том, что играем в Anthrax: «Мы – Anthrax, и с нами шутки плохи, / и за хитами мы не гонимся, как лохи».

Мы с Джоном рэперами не были, но гоняли эти строчки туда-сюда и угорали. Я подключил гитару и, пока Джон продолжал читать рэп, сыграл еврейскую народную песню «Хава нагила»[47]. Я ему сказал: «Бля, это же просто идиотизм! Ничего тупее и быть не может. Скорей бы показать ее ребятам из группы. Они умрут со смеху!» Я и не подозревал, что мы создали задел на будущее для одной из самых популярных песен Anthrax, «I’m The Man».

Глава 12 Урок насилия

Когда мы с Джоном начали сочинять «I’m The Man», я решил, что это забавно. Не думал, что мы такое запишем на пластинке. Через несколько дней мы уже репетировали в городе, и мы с Джоном показали Чарли с Фрэнки то, что придумали. Им понравилось, и вдруг это стало не просто смешной шуткой, а треком, который мы могли реально записать. Песня – гибрид рэпа и металла – возможно, первая, когда-либо записанная. Run DMC использовали сэмплы гитар; мы же играли на гитарах, барабанах и читали рэп. И, если не ошибаюсь, мы были первой металлической группой, смешавшей хип-хоп со своей музыкой.

Несмотря на то, что мы искренне любили рэп, песня – один сплошной прикол. Каждый куплет начинается с рэпа, только с ужасно глупым текстом, а Чарли запарывает последнюю строчку. Мы исправляем его, и песня переходит в трэшевую часть, где в конце Фрэнки корчит из себя персонажа Тейлора Нергона, Джулио, в фильме Рудни Дэнджерфилда: «Легкие деньги». Фрэнк называет себя «мужиком», «настолько плохим, что должен быть арестован». По-тупому гениально, да?

Вот отрывок: «Чарли, отбивает ритм, ритм отбивает / жестче только ноги мои воняют / так что слушай, иначе мы тебя опустим / выгуляй дружка или иди пос… пи! Поссы! Черт… следи за ритмом!»

Мы поделили строчки на троих. Дэнни и Джоуи вообще рэп не слушали, поэтому не участвовали, хотя, когда мы исполняли песню живьем, начиная с 1986 года, Чарли выбегал на сцену и брал в руки микрофон, Джоуи играл на барабанах, а Дэнни оставался на гитаре, позволяя нам троим воплотить фантазии в стиле Run DMC. Песня была полностью написана, и все партии поделены. Мы знали, что можем сделать в студии из трека конфетку, но решили, что еще круче будет попросить ребят из Beastie Boys читать рэп с нами.

Это было еще до того, как в 1986 году они выпустили альбом «Licensed To Ill», устроив настоящую революцию. Beastie Boys мы знали со времен тусовок в Нью-Йорке. До того, как удариться в рэп, они был панк-группой. Так что мы связались с ними и спросили, не хотят ли они поучаствовать в создании рэп-металлического гибрида под названием «I’m The Man». Они полностью поддержали идею. Эд-Рок[48] сказал: «Просто скажите, когда. Мы приедем в студию и запишем. Мы в деле».