Настоящий полицейский

Когда они стали чуть взрослее, отдельным аттракционом стал Борис – охранник, обитавший где-то в глубине городка, возле Автодрома. Раскрутить вечером выключенную «Ромашку» и ходить по парапету, держась за балку, чтобы потом повиснуть в воздухе и спрыгнуть на гидравлический подъемник – веселее катания на «Ромашке», особенно, когда замечаешь, как вдоль забора к тебе крадется Борис. Позже он понял, почему так вскипал адреналин – попасться в руки Борису – не просто прослыть лохом, это действительно было страшно, потому что бил он больно, почти по-взрослому. Как-то Игорь стал свидетелем, как пацану не повезло удрать от него на велосипеде – замешкался с посадкой и рванул слишком поздно, Борис ухватил велосипед за заднее колесо и одной рукой оторвал его.

Сейчас в парке царило безлюдье. Сезон работы аттракционов давно закончился. Лишь пара детей каталась с огромных горок между двух металлических башен, а из репродуктора разливался бархатистый голос Фрэнка Синатры.

— Что мы ищем? — спросила Аня.

Игорь остановился на главной дороге перед колесом обозрения, оглянулся. Ветер разогнал облака, из-за дома культуры выглянуло солнце.

— Не что, а кого. Надеюсь, хотя бы на этот раз он не соврал.

Они обошли колесо и двинулись к автодрому – там, за стеной с Гулливером располагалось, что-то вроде подсобки, но дойти не успели – из-за кустов со стороны «Колокольчика» выскользнула тень, прошуршала по листьям позади, и в спину Игоря уперлось что-то твердое.

— Замри! У тебя между лопаток «Смит-и-Вессон», — раздался давно позабытый картавый голос.

— И почему он так похож на гаечный ключ?

Игорь обернулся и увидел прямо перед собой хохочущего Ури. В детстве он казался ему взрослым, а сейчас перед ним стоял обычный пацан. Длинные волосы, нос с горбинкой, юные веселые глаза – вечно полуприкрытые, как у торчка.

— Чувак! Ты где пропадал? — спросил он, будто они были старые друзья и, посмотрев на Аню, добавил. — Ого! Представь!

— Аня, это Ури. Кстати, а какое твое настоящее имя?

— Ури, — ответил Ури.

— Понятно, — Игорь посмотрел на его рабочую куртку и гаечный ключ в руке, — неужели тебя и правда, взяли на работу?

— А то! Я им тут почти все аттракционы починил! — по привычке начал сочинять Ури. — Представляешь?! Тут все на грани. Колесо вообще рухнуло бы со дня на день. Комиссия приезжала, сказали могут меня директором тут сделать, когда восемнадцать будет, но мне это…

— Ури! — заорала издали какая-то тетка в спецовке. — Ты забор на «Колокольчике» докрасил?!

Ури махнул на нее рукой.

— Директором значит, — усмехнулся Игорь, — не хочу тебя отвлекать, Ури, я к тебе по делу.

Ури кивнул, как будто только этого и ждал и, швырнув ключ в кусты, и предложил пройтись до лодочек – подальше от Гулливера и тетки в спецовке.

— Что за дело, чувак?

Одно из достоинств Ури – любое дело он воспринимал серьезно, стоило лишь об этом сказать.

— Как ты нашел рисунок за стадионом, который показал Славику.

— О, чувак, это целая история! Я собирал грибы, ну такие… понимаешь от которых весело потом.

— Понял.

— И, короче, нашел рисунок. Улет! Я как увидел, поначалу чуть в штаны не наложил, думал, на меня сенбернар из кустов таращится. Я даже не сразу понял, что это обычный рисунок. Жуть. А потом Славика решил разыграть, он же офигеть как боится такой дичи.

— То есть ты его случайно нашел?

— Ага.

— А других таких рисунков нигде не видел?

— Не-а, не видел! Зато знаю, где можно миллиметровку раздобыть. Показать?

— Может, в другой раз.

— Чувак, да ты знаешь, сколько она стоит?

Они дошли до колеса обозрения, Ури облокотился об ограждение, с важным видом достал из кармана своей военной куртки сигареты «Кэптэйн Блэк» и закурил.

— Не угощаю, ты ведь вроде не куришь, — сказал он, после чего посмотрел на Аню и добавил нехитрую отговорку дофеминистической эпохи. — А девчонкам вообще нельзя – им рожать!

Игорь вздохнул, посмотрел на Аню и поднял взгляд на нависающую над ними кабинку колеса обозрения.

Из репродуктора на ближайшем столбе гремели трескучие звуки труб и барабанов и Энди Уильямс только-только собирался разразиться своим убийственно проникновенным припевом «ай лав ю бэйби».

— Почему музыка играет, если парк закрыт? — спросила Аня, положив ладони на ограждение.

— Это Борис, он любит музыку, — ответил Ури, распространяя вокруг себя шоколадно-табачное облако.

— Этот маньяк еще работает здесь? — удивился Игорь.

— А то! Мы с ним пиво пьем. Нормальный мужик, кстати.

— И как он относится к тому, что бывший противник перешел на его сторону? Помню, ты был чемпионом по удиранию от него.

— Не, чемпионом был ты, — Ури сплюнул на газон за оградой и вдруг повернулся с довольной улыбкой. — Правда, один раз он тебя все-таки поймал.

— Борис ни разу не ловил меня.

— Гонит! — сказал Ури, обращаясь к Ане. — Поймал он тебя за шкирку, прямо вот у этого фонтана, и в нем же искупал, а ты еще потом разнылся.

Игорь улыбнулся.

— Ты меня с кем-то путаешь, чувак.

— Хныкал! Целый час!

Ури захихикал от удовольствия, что заставил Игоря оправдываться в присутствии Ани.

— И все же это ведь не я с ним работаю.