Настоящий полковник

Американцы звери. Зачем такое придумали? С расстояния в два метра пуля 45 калибра или 11,43 миллиметра разрывает голову человеку. Как арбуз. Хорошо, хоть мозгами не забрызгало.

Бах. Бах. Снизу послышались выстрелы. Надо полагать, это его бойцы прикрывают. В кого они стреляют не видно. Брехт перекатился влево, к небольшому деревцу, и сделал это точно зря. Сразу и увидел, в кого стреляли товарищи. Твою мать, как там, вот недавно же вспомнилось. Ага:

– Фердаммтэ шайсэ!

Японцев было человек двадцать. Они стояли почти цепью и целились в него. Пока остановишь вращение, пока назад вертанёшься. Пристрелят и отчества не спросят. Иван Яковлевич не стал останавливаться, ещё раз пять влево перевернулся. Всей кожей ощущая, как в землю, буквально в сантиметрах от него, впиваются пули. Повезло. Площадка здесь круто обрывалась на метр почти, чтобы дальше вылезти из земли уже нагромождением изодранного пика скалы. Получалось небольшое углубление около метра шириной и столько же в длину. В него и свалился, разорвав китель об эти острые выступы.

Пули защёлкали о камень, наказывая его за испорченное в третий уже раз за последние три дня имущество. Выжил! Надолго ли? Сейчас подойдут и сверху пристрелят. Останется без пулемёта для коллекции. Плохо. Говорят, денег на тот свет с собой не заберёшь. А пулемёты? Раз безбожник, то в ад отправят. А чего, в Ад с пулемётом. Нацепить как Рембо, лентами перекреститься, и айда чертей гонять. А в ад голым попадаешь? Хреново. Ремень от пулемёта плечо натрёт.

Иван Яковлевич перевернулся на бок, выщелкнул из хромированного чуда обойму и достал из кобуры последнюю. И что, отвоевался? И сам сейчас погибнешь, и людей, необученных воевать, на смерть привёл!

– Фердаммтэ шайсэ!

Глава 20

Событие сорок восьмое

Участник «Битвы экстрасенсов» застрял в лифте и полдня не мог вызвать лифтёра, потому что приходил то Сталин, то Ленин.

Зарядив пистолет, Иван Яковлевич огляделся. Вперёд никак. Там крутой подъём и через метр уже будешь на уровне земли и прицелов японцев. Только башку высунешь, и пожалуйте на тот свет. Назад? Назад немного можно, там пологий спуск. Потом куст и его не обползти. Слева валун приличный. Получается, в эдакую могилку, природой подготовленную, попал. Прополз эти полтора метра назад комбат и ногами в куст упёрся. Встал на колени.

Вверху шла перестрелка. Уже хорошо, значит, есть ещё живые из тех, с кем пришёл. Вообще, о чём думал? Была же карта и видел, что на полуострове этом три большие сопки. Нужно было три взвода брать. А так, вон что получилось. «Мерецков, вообще-то, дал команду взвод с собой взять», – сам себе напомнил. А сейчас уже, как минимум – два.

Сидеть без дела и ждать смерти не хотелось. Отломил от куста веточку и надел на неё пилотку. Приподнял. Стреляли, как и раньше, с обеих сторон, а в его головной убор ни одной пули не попало, и над головой не свистели кусочки свинца. Собрался комбат с духом, взял М1911 в обе руки и высунулся из-за обрыва или оползня. И тут же назад. Интересно девки пляшут. Японцы какую-то странную тактику выбрали. Они стреляли и ползком двигались вперёд, сокращая расстояние с пограничниками и его людьми. Были при этом явно в выигрышном положении, здесь и кусты гуще и они сверху получались. И вот, пока Брехт сидел и мечтал, как будет в аду чертей пулемётом гонять, сыны империи Восходящего солнца продвинулись метров на десять и сейчас оказались практически напротив того оползня, за которым Иван Яковлевич прятался. Эх, жаль Томпсон где-то там, наверху, остался. Семь патронов всего есть.

Японцы ещё подползли. Теперь прямо над ухом стреляли. Брехт оглядел куст, если выстрелить семь раз, а потом двумя руками схватиться за вон ту крайнюю толстую ветку и прыгнуть, то можно камень перепрыгнуть и выбраться из этой могилы на оперативный простор. Без единого патрона. Один нож останется, но он же не диверсант и не Рембо, чтобы с ножом против взвода хороших бойцов по лесу бегать. Нужно уводить людей.

Ну, три – четыре, начали. Комбат привстал.

Один из японцев находился всего метрах в шести – семи, судя по котрпогонам – офицер, разглядеть, что за перец нельзя было, да и ладно. Брехт прицелился и выстрелил. Пуля 45 калибра вошла в бок господину и перевернула его. Из руки вывалился пистолет, похожий на Парабеллум, и откатился к тому самому изрешечённому дубу великану. Мозг сам это отметил, руки же продолжали действовать. Достать из Кольта можно было только одного ещё японца. В него Брехт и выстрелил, попал в руку, согнутую в локте, солдат целился в кого-то из Арисаки. Этого тоже перевернуло. Жив остался, но стрелять в ближайшие пару месяцев точно не сможет. Визжал и ногами сучил. Получается, что кость задета, а при эдакой останавливающей мощи, то и, без сомнения, раздроблена. Минус два, не японца, патрона. Осталось всего пять.