Настойчивый характер

- Я… электричество вам исправить, - шепотом ответил Саша, успев уже оглядеть тесные ряды сидевших в зале рабочих и заметив даже, что у оратора, выступавшего на высокой узкой трибуне, просвечивает небольшая лысина в черных густых волосах.

- Давай, давай, исправляй. Только покороче.

«Покороче», - усмехнулся про себя Саша. - «Привык всем выступающим говорить «покороче».

- Я быстренько, - с готовностью отозвался Саша. - Повреждение пустяковое. Штепсель. Подумаешь! Я станки ремонтирую…

- Давай, давай, покороче, - повторил Парфенов и, быстро повернувшись к оратору, бросил реплику:

- А сколько у вас в МТС таких автопередвижных ремонтных мастерских?

- Пока одна. Но нужда, и самая неотложная в трех, - ответил директор МТС, повернувшись всем туловищем к президиуму и для большей убедительности показывая своими короткими узловатыми пальцами, что именно три мастерских необходимо.

Саша принялся разбирать штепсель, где перегорел предохранитель, и стал между прочим вслушиваться в речь оратора.

Саша слышал когда-то краем уха, что у завода есть подшефная машинно-тракторная станция. Из выступления директора он узнал, что МТС получила от государства много новых машин. Кроме новых марок тракторов, которых Саша даже упомнить не смог, пришли лесо-садочные машины, сажающие за одну смену до тысячи деревцев. Пришли скреперы, бульдозеры, канавокопатели, экскаваторы для сооружения прудов и водоемов по колхозам. Пришли грейдеры для прокладки новых дорог, так как машины должны передвигаться по хорошим дорогам, иначе они быстро износятся.

- Так вот надо все эти машины, - с напором разъяснял директор МТС, - содержать в полном порядке и во-время ремонтировать, ремонтировать на месте работы, в степи. А если не организован ремонт на месте, «в борозде», то машина простаивает, пока тягач не подтянет ее в центральную ремонтную мастерскую МТС.

- Что вам нужно конкретно? - спросил Парфенов.

- Конкретно нам нужны станки, - опять повернулся к президиуму всем туловищем директор МТС. - Могу еще конкретнее: точила, там, откидные верстаки, тиски - это мы все достанем. А вот токарных станков нет. Конкретно говоря - нэмае! Днем с огнем, вдоль и поперек обыскали, и в совхоз свой нос сунули, и на заводишко тут один - тоже нет, - поднял он плечи и на

вытянутых вперед руках растопырил все до одного пальца. - По государственному плану нам еще не время получать. Думаю, вот, может быть, шефы не откажут мне в этом деле.

- Если только из утиля собрать, - сказал кто-то из зала.

- Токарно-винторезный из утиля не соберешь. Это станок высокой точности, - возразил Парфенов.

Саша давно уже окончил ремонт и лампа на столе президиума ярко сияла под круглым стеклянным колпаком.

Пользуясь тем, что его никто не замечает, и Парфенов, который увлекся ведением собрания, наверное даже забыл о нем, мальчик, нырнув в складки раздвинутого занавеса, жадно наблюдал за всем происходящим.

Больше всего его занимала сама фигура выступающего. Саше он был виден сзади весь - от курчавого лысеющего затылка до высоких серых валенок с калошами. На директоре МТС была черная толстовка, подпоясанная широким желтым ремнем, и черные галифе без канта.

Говорил он бурно, но с замедлениями и часто откидывался головой и верхней частью туловища назад, словно ему неожиданно что-то подносили к носу. Он показался Саше смешным, точно игрушечный: только бы взять в руки и кувыркать да подкидывать.

Но стоило до слуха Саши долететь таким словам как «токарно-винторезный», «токарный станочек», и мгновенно выскочила из сознания не только забавная фигура директора МТС, но и то, где он, Саша, находится.

«Нужен дозарезу токарный станочек… портативный… легкий… для ремонта тракторов… машин. Нужен! Нужен дозарезу!!»

Саша рванулся на сцену, но, запутавшись в занавесе, с разбега растянулся на пыльном дощатом полу сцены.

В зале раздался смех. В президиуме заоборачивались, некоторые даже вскочили со своих стульев.

- Откуда ты взялся? - поднял плечи и, брови Парфенов. - Что такое? Вот, понимаешь, баловники.

- Это который электричество починял, - сказал из зала чей-то добрый голос.

Парфенов, очевидно, все вспомнил, быстро откинул свой стул и уже хотел помочь Саше подняться, но тот вскочил сам и заметался в президиуме.

Зал помирал со смеху. Но Саша не видел ничего и имел в своих мыслях только одно: «Станок нужен… дозарезу».

- Товарищ Парфенов, - вскричал он - я только одну реплику скажу. Я хочу…

Зал не унимался. Свежий веселый смех, точно весенний ливень, шумел, оплескивая стены, потолок. Похоже было, что все рады неожиданному появлению такого юного оратора на взрослом собрании и поощряли Сашу своим добрым и хорошим смехом.

Уловив сочувствие к себе всего собрания, Саша без приглашения решительно взобрался на трибуну.

И тут возникла новая волна веселого заразительного хохота: над трибуной торчал всего только черный сашин хохолок. Даже носа не было видно.

- Да ты встань перед столом. Перед столом встань, - с неожиданной приветливостью сказал Парфенов, - а то тебя за трибуной никому не видно.