Читаем Настольная книга для монашествующих и мирян полностью

Чадце мое неблагодарное и неразумное. Да весть малодушие твое, что никто из человек не имеет права дозволять кому бы то ни было оставить воспринятый им путь благочестивой жизни; потому что воспринявшие монашество и оставившие оное уподобляются Иуде-предателю, который ни у кого не просил на это дозволения, а самоизвольно предал, и сам терпит горькую участь свою во аде. У кого есть еще сколько-нибудь смысла, тот не должен решаться подражать такому жалкому и злополучному человеку, а лучше пусть потерпит временные неудобства и временную малую скорбь, чтобы получить вечную милость Божию велику.

Переходить в другое место – эту мысль выкинь из головы; куда ты ни пойди, тоже и в другом месте будешь с твоим обычным расположением склонного к тоске духа твоего. Это – первое; второе же – где ты ни живи, от данного обета и ответственности по оному избавиться невозможно; свидетели тому и Ангелы. Лучше всего понуждаться по силе на исполнение должного и в случае неисправности стараться каяться в том со смирением, без самооправдания. Тогда силен Господь и нам, немощным, явить Свою милость и даровать наследие в Царствии Небесном, по сказанному во Евангелии: «Нудится Царствие Небесное, и нуждницы восхищают оное» (Мф.11:12).

О перемене места ты не думай, кольми паче не скорби, а лучше Царицу Небесную благодари, что хоть в таком месте устроила тебя проводить остаток дней твоих. Когда же будут тебя беспокоить неудобства, или болезненные страдания, или что-либо подобное, тогда старайся не упускать из памяти слово Священного Писания: «многими скорбями подобает нам внити в Царствие» Небесное (Деян.14:22).

Живя в тамошнем монастыре, не удивляйся тому, что иногда тоска отягчает душу твою. Все, переходящие в другой монастырь, это чувствуют, куда бы они ни перешли.

Пишешь, что получила письмо от В.И., в котором она пишет, что один человек, который некоторое время жил в Киновии, близ Троице-Сергиевой Лавры, а теперь оттуда вышел и снял с себя монастырское платье, сватается за девушку. В. И. поручает тебе передать об этом мне и желает знать мое грешное мнение: выйти ли этой девушке за означенного человека или нет. Выйти-то можно; да будет ли от этого толк. В Евангелии Сам Господь глаголет, что «озирающийся вспять несть управлен в Царствие Божие» (Лк.9:62)25. И хотя бывали примеры, что люди выходили из монастыря и вступали в брак, но не было примера, чтобы такие люди бывали благополучны в своей жизни. Поэтому связывать свою судьбу с судьбою такого человека весьма неблагонадежно; и я со своей стороны никому не могу подать на это моего совета, так как хороших последствий и благополучия от подобного брака ожидать нельзя. Труды и подвиги телесные требуются только от крепких телом; немощным же более полезно смирение с благодарением, которое может заменять подвиги внешние, а последние без смирения не принесут пользы.

Напрасно мы думаем, что будто живущие с нами мешают нашему совершенствованию духовному; исправление наше зависит от нас самих, а люди окружающие только могут способствовать этому, открывая наши недостатки и обнаруживая наше дурное устроение, через что мы невольно смиряемся и укоряем себя. Ни плохо живущие около нас не препятствуют нам жить хорошо, ни истинные рабы Божии не воспользуют нас, если мы сами не приложим старания. Что это именно так, показывают примеры Самуила, который воспитывался и жил с развратными детьми Илия и нисколько не повредился душою, и Иуды Искариота, который находился при Самом Господе и не спас души своей.

Гвоздь у порога постоянно стирается ногами проходящих и оттого делается гладким и блестит наподобие серебра, а находящиеся в стороне остаются черными и шершавыми; так и у монаха, находящегося среди братии и получающего толчки, укоризны и разные неприятности, стирается гордость и надменность, сглаживается характер, и душа его делается светлою по причине смиренного о себе мнения.

Кто живет в монастыре, тому надо терпения не воз, а целый обоз; а чтоб быть монахом, нужно сделаться или железным, или золотым; то есть железным – иметь терпение, а золотым – смирение. Смиряться нужно перед всеми и считать себя хуже всех. Когда тебе досаждают, никогда не спрашивай: зачем и почему? В Писании этого не сказано, а там говорится: когда ударят в одну ланиту, подставь и другую (Мф.5:39)26. Чтобы научиться терпению, нужно начать с терпения встречающихся неприятностей.

Однажды спросили старца отца Амвросия: «Батюшка, отчего это игуменье дано такое право распоряжаться монахинями как крепостными?» – «Даже более, чем крепостными, – отвечал старец, – те хоть за глаза могли поворчать на своих господ, а монахини и этого не имеют права, так как добровольно отдали себя в рабство».

Монахам должно чаще читать книгу аввы Дорофея и знать ее, как солдат знает устав военной службы; без этого монах не может жить правильно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)
Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)

Книга посвящена исследованию святости в русской духовной культуре. Данный том охватывает три века — XII–XIV, от последних десятилетий перед монголо–татарским нашествием до победы на Куликовом поле, от предельного раздробления Руси на уделы до века собирания земель Северо–Восточной Руси вокруг Москвы. В этом историческом отрезке многое складывается совсем по–иному, чем в первом веке христианства на Руси. Но и внутри этого периода нет единства, как видно из широкого историко–панорамного обзора эпохи. Святость в это время воплощается в основном в двух типах — святых благоверных князьях и святителях. Наиболее диагностически важные фигуры, рассматриваемые в этом томе, — два парадоксальных (хотя и по–разному) святых — «чужой свой» Антоний Римлянин и «святой еретик» Авраамий Смоленский, относящиеся к до татарскому времени, епископ Владимирский Серапион, свидетель разгрома Руси, сформулировавший идею покаяния за грехи, окормитель духовного стада в страшное лихолетье, и, наконец и прежде всего, величайший русский святой, служитель пресвятой Троицы во имя того духа согласия, который одолевает «ненавистную раздельность мира», преподобный Сергий Радонежский. Им отмечена высшая точка святости, достигнутая на Руси.

Владимир Николаевич Топоров

Религия, религиозная литература / Христианство / Эзотерика