Настольная книга писателя

Роман я пишу постепенно, эпизод за эпизодом, лишь механически разделяя его н главы. После первого написания начинается чтение глазами, все это до тех пор, пока не почувствуется, что пора листы отдать в машинную переписку. После машины эта работа повторяется в том же самом приеме. Эпизоды иной раз перетасовываются, вписывается новое, заменяются одни абзацы другими. И, только заново перемонтировав главы, в соответствии с музыкой вещи, а не с ее течением (как вначале), можно приступить к ее стилистической отделке, только тогда опять взвешивается на слух каждое слово. Хорошо читать - не глядя в рукопись - и медленно повторять фразу, обдумывая ее смысл в звучании. И самое последнее в работе - это чтение вслух какому-нибудь постороннему лицу. И то, что ускользало при чтении самому себе, здесь всплывает легкой и ненужной пробкой. Плохое место вдруг выскальзывает, сразу чувствуешь его фальшь, это дурное качество материала настолько становиться очевидно, что его проглатываешь и никогда не рискнешь произнести перед третьим лицом, слушающим тебя. Точно так же отчетливо видны в данном случае всякая допущенная небрежность, пробел или упущение. Это ревизия вещи, испытание ее слушателем необыкновенно полезно. Вторая редакция переписывается еще раз заново. Наконец исправляется третья, и после этого я отдаю в печать.

Н.Никитин

Во время работы я, как и большинство писателей, произношу фразы вслух. Те, кто не делают этого, пусть делают. Стыдно перед домашними бывает только первое время - домашние привыкают. Думаю, что произнесение фразы вслух составляет существенную часть работы и весьма деликатную. Можно произносить их так, что все ошибки будут завуалированы вашим завыванием, а можно так, что именно ошибки-то явственно и зафальшивят, как пробкой по стеклу. все в том, чьим голосом произносятся фразы - своим, авторским, притворно благородным, сдобренным самодовольством ( а оно неизбежно) , или голосом персонажей, в которых вы (через жесты, галлюцинации) переселяетесь и одновременно слушаете их сторонним ухом.

А.Толстой

Сергей (Довлатов) говорил долго и увлекательно. ... Я сразу же обратил внимание на очень высокий профессиональный уровень этих рассказов. Это были не смутные разодранные клочки, нет, сюжет проводился изобретательно и отчетливо, характеры обозначались ясно и ярко, реплики стояли на точных местах, были доведены до афоризма, гротеска, пародии. Короче говоря, от этих рассказов было недалеко до рукописи, в них явственно проступал литературный силуэт.

В.Кривулин

Короткий рассказ поется в голове. После нанесения фразы на бумагу я поверяю эту фразу на слух. За фразой абзац. За абзацем - глава. Так целый рассказ. Он складывается нота к ноте. Композиция готова. Затем нужно аранжировать, соблюсти пропорции. Здесь опять - сперва глаз, вернее память, потом слух.

Н.Никитин

Переделываю я по шесть, иногда по десять раз всю работу, написав - обыкновенно читаю знакомым. Меньше для того, чтоб поправить сообразно их замечаниям, больше потому, чтоб, читая, вчитаться и исправить то, что мне самому кажется ошибкой или недоделанным.

А.Чапыгин

Я сделал рассказ естественным. Объединив его планом, я стал передавать это знакомым как вещь, слышанную от других. Когда они не удивлялись ничему, а слушали со вниманием, я увидел, что рассказ созрел для изложения на бумаге. Устный его период кончился. Схема закончилась. Все детали были записаны.

Н.Тихонов

Я все свои рассказы проговариваю, крича и волнуясь за каждую фразу.

В. Шаламов

Очень часто я читаю вслух. Именно тогда я замечаю погрешности в ритме. Музыкальное восприятие текста, таким образом, помогает мне обогатить язык и семантически. То и другое глубоко связано.

Х.Кортасар

Именно над фразами, а не над сценами приходится работать в каждый данный момент. Если в черновике с ними что-то не так, исправить это потом будет трудно. Поэтому я пишу с самого начала медленно. Готовые абзацы проговариваю вслух, мне нужно слышать, как фразы звучат друг за другом. Черновые варианты главы читаю жене.

И.Макьюэн

Гайдар ходил по дальней дорожке и что-то бормотал про себя.

Так он и работал - придумывал на ходу фразы, потом записывал их, потом опять придумывал. Весь день он ходил из дома в сад.

К.Паустовский

Я читаю молча, но мысленно произношу каждое слово точно так, как произносил бы его, читая вслух. При этом я отчетливо слышу малейшую интонацию непроизносимой речи, как если бы слушал чтеца. То же самое происходит со мною во время письма: я прежде всего слышу, что пишу. Поэтому я не в состоянии перейти к последующей фразе, не закончив предыдущей, так, чтобы она не раздражала меня своей неслаженностью. Написав страницу, две, я перечитываю их заново, удаляю лишние фразы и слова, заменяю одни другими. Иногда это происходит десятки раз, так что в конце концов я запоминаю текст наизусть. Перед началом работы я читаю написанное ранее, ввожу себя в ритмический строй рассказа и послушно следую ему. По окончании работы или, если она обширна, — части ее, я всегда прочитываю написанное нескольким слушателям и делаю последние исправления.