Настольная книга психолога: мастерство общения с клиентом

Я учитываю различные варианты структуры семьи: смешанная семья с детьми от другого брака или приемными детьми, неполная семья или сожительствующая гетеросексуальная или гомосексуальная пара. Внимательно отношусь к семейным правилам, нормам и объединениям внутри семьи. При определении причин каких-либо событий или поведения рассматриваю более широкую картину и выясняю, как взаимосвязано поведение участников.

Я не склоняю семью ни к какому типу взаимоотношений, честно признаю границы своих возможностей. Проявляю уважение ко всем членам семьи, не разделяя их на правых и неправых, воздерживаюсь от критики. Работаю в единой «команде» с семьей, подчеркиваю позитивную роль семьи в терапевтическом процессе, с пониманием и сочувствием отношусь к интенсивным эмоциональным проявлениям в семье. Помогаю членам семьи в их развитии, информирую о самых различных возможностях лечения, помогаю семье в психологическом и медицинском образовании, давая читать свои книги, обеспечиваю информацией о возможной социальной помощи.

Я добиваюсь осознания семьей того, как нерешенные в прошлом проблемы влияют на взаимоотношения в семье в данный момент и как из этого нарушенного контекста отношений возникают неконструктивные способы адаптации к жизни семьи у некоторых ее членов. Поощряю каждого участника в строительстве непосредственных личных отношений с каждым из членов расширенной семьи, без вмешательства других.

Как правило, семья неосознанно «проверяет» мою моральную и аффективную устойчивость, пытается использовать меня в решении семейных конфликтов для усиления позиций одного или нескольких членов семьи, переложить на меня ответственность за проблемного члена семьи. В случае кризиса, сформировавшегося или проявившегося в период психотерапии, семья обвиняет меня в происходящем, представляя меня в роли «козла отпущения», чтобы еще на какой-то период сохранить шаткое равновесие в семье.

Я избегаю вовлечения в треугольники и учу избегать их членов семьи. Для этого задаю объективный и рациональный тон беседе, направляю ее ход, поощряю членов семьи обращаться непосредственно друг к другу. Делаю акцент не на объяснении возможных мотивов поведения, а на констатации того, «кто, что, когда и где кому сказал или сделал». Для сохранения справедливого равновесия сил иногда в игровой форме занимаю сторону то одного, то другого члена семьи.

Откровенные обсуждения семейных проблем обычно являются болезненными, и многие идут на все, чтобы избежать этого.

В работе с семейным сопротивлением я предпринимаю следующее.

• Присоединяюсь к семье в качестве сочувствующего и готового оказать поддержку ее члена.

• Создаю альянс с человеком, обладающим в семье реальной властью.

• Становлюсь на позицию членов семьи с точки зрения их взгляда на проблему. Не оспариваю с первых минут мнение того или иного члена семьи о сути проблемы. Понимаю, что возможно лишь медленное изменение.

• Начинаю с того, что доступно членам семьи. Не предлагаю им сделать то, к чему они пока не готовы.

• Иду по пути наименьшего сопротивления. Избегаю вступать в борьбу, вначале сосредоточиваюсь на тех аспектах проблемы, которые легче поддаются изменениям.

• Рассматриваю сопротивление с точки зрения его полезности. Вместо того чтобы считать отказ от сотрудничества проявлением упрямства, рассматриваю его как обратную связь.

• Заключаю Рабочий договор. Оказываю членам семьи помощь в выборе реалистичных целей и помогаю справиться с заданиями, которые им под силу.

В период знакомства с семьей, члены которой отличаются авторитарностью и ригидностью взаимоотношений, я применяю недирективный стиль; в момент постановки определенных задач использую директивный стиль; вызванную перестройкой взаимоотношений фрустрацию преодолеваю вновь с помощью недирективного стиля; реакция на рецидивы неблагоприятных отношений в семье может потребовать директивности.

Инициатор обращения предъявляет, как правило, манипулятивный запрос, который позволяет ему дистанцироваться от бессознательного или осознаваемого чувства вины, снять с себя ответственность за происходящее в семье и перенести ее на ребенка и меня. С помощью психотерапевтических метафор я перевожу запрос с поверхностного манипулятивного уровня на уровень осознания матерью и отцом своей неэффективности в роли родителей и супругов.