Настольная книга сердцеедки

Это был дорогой ресторан — свежий воздух, тонкий фарфор, изящный, но не слишком броский интерьер. И публика соответствующая — дамы в «Берберри», мужчины — в «Армани». И лишь одна компания отличалась: девушки в ярких открытых платьях — не просто красивых платьях, а вечерних, даже бальных нарядах, в потрясающих стильных шляпах, в туфлях на шпильках, в уникальных драгоценностях…

— Что-то мы поскромничали, — прошептала Аврора.

— Нам еще в другое место потом, — пояснила Даша. — Мы здесь только поужинаем, а потом на танцы.

На компанию все оборачивались — мужчины не без жадности смотрели на голые плечи и полуобнаженную грудь девушек, а женщины презрительно оценивали показную роскошь нарядов.

— Дарья! — воскликнула девушка с прямыми светлыми волосами. На ней было очень открытое красное платье, расшитое бисером, и миниатюрная шляпка, которая, возможно, стоила больше, чем платье. — Ничего себе! Какой сюрприз!

Она так широко распахнула объятия, что грудь выехала на передний план — по залу прошел вздох, а девушка томным взглядом обвела соседние столики.

— Это тебе. — Даша протянула ей коробку от «Картье».

— Милая… — расцвела новорожденная. — Надеюсь, это неприлично дорого?

— Можешь не сомневаться, — усмехнулась Даша.

Они сели за стол, им немедленно налили белого вина, а на тарелках перед ними оказалась ягнятина в винном соусе.

— И ты понимаешь, он мне говорит: «А что такого? Я еще слишком молод, чтобы спать с одной женщиной»… — говорила соседка слева от Авроры.

— Послушай, я вчера эту историю слышала пять раз! — воскликнула ее собеседница. — Заткнись, а? Будь другом!

Соседка развела руками и повернулась к Авроре.

— У меня был парень, мы встречались месяц. Всего месяц! — сообщила она. — Он уехал на семинар в Тунис, а я решила сделать ему сюрприз — мы же неделю перед его отъездом плакали, что придется расстаться на целых четыре дня! — и тоже прилетела туда. Получилось, прилетела затем, чтобы увидеть, как он лапает толстую рыжую бабу вот с такими буферами… — Девушка раскинула руки в стороны. — В бассейне, на глазах у всех тех людей, которые говорили, какая мы красивая пара! К счастью, на мне было платье от «Кавальи», а на этой кикиморе — купальник в клеточку! И он мне сказал, что… — она подняла вверх указательный палец, — очень хорошо ко мне относится, но не хочет ни в чем себе отказывать, и что в принципе я буду хорошей матерью его детям. Как?

— Лихо, — согласилась Аврора.

— Теперь у него аллергия на женщин. Он может лапать кого угодно, но больше, наверное, не хочет — трудно заниматься сексом, если ты чешешься и задыхаешься!

— Ты… — не поняла Аврора.

— А что, надо было гордо удалиться и позволить ему испортить жизнь еще многим и многим женщинам? — воскликнула собеседница.

— И это на всю жизнь?

— Если не одумается. — Соседка пожала плечами.

— Я тебе говорю, у него просто огромный! — хохотала девушка, которая сидела напротив. — Я была в шоке! Говорю: «Извини, милый, но что мы будем делать?» А он отвечает: «Ну, если ты боишься, есть же альтернативные способы…» Я в шоке — так же можно вывихнуть челюсть! В общем, романтика, горные лыжи, снега, мы вдвоем в коттедже, а я понимаю, что на лыжи-то мне как раз плевать — я приехала классно потрахаться!

Аврора переглянулась с Дашей, которая развела руками и улыбнулась.

Соседка справа пихнула Аврору локтем.

— Смотри, какой мужчина! — шикнула она, показывая на красивого — действительно очень красивого — загорелого мужчину в свитере цвета фуксии.

— Классный! — одобрила Аврора.

— Мы с ним встречались год, прежде чем я узнала, что у него жена, с которой он живет пятнадцать лет, и любовница, с которой он живет лет восемь. А так, отпадный парень, да, — кивнула она.

У Авроры закружилась голова. Что такое? Неужели нет на свете нормальных мужчин?

— Ни разу ни встретила нормального мужчину, — словно в ответ на ее мысли, призналась соседка. — Стоит только размякнуть, решить — это он! — как тут же он выкидывает коленце. Однажды прихожу домой, ложусь в кровать, читаю, потом хочу в туалет — спускаю ноги с кровати, и тут меня кто-то хвать за ногу… Я чуть не умерла, а он говорил, что хотел пошутить. Ты вот представляешь себе такие шутки?

— Да где вы находите таких типов? — расхохоталась Аврора.

— А у тебя что, не так? — разозлилась соседка.

Аврора задумалась.

С одним своим другом она рассталась, потому что он все время учил ее — заваривать чай, открывать консервные банки, сидеть, а не лежать, когда читаешь в постели… Еще он был категорически против ужина на полу перед теликом, у него была аллергия (мнимая) на ароматические свечи, он мог убить, если после мойки открыть окно в машине — о боже, остаются разводы! — считал, что журналы надо выкидывать, а не копить годами, и поэтому можно ставить на них (а заодно на книги) грязные стаканы. Он собирал елку за час до Нового года, а разбирал десятого января — у Авроры же она обычно стояла до марта… Словом, в Авроре ему не нравилось то, что отличало ее от него. И он чуть не умер, когда увидел, что она ест омлет с вареньем. И что было бы, если бы она смирилась? Она была бы счастлива?