Настроения. Роман-драма

…И вот я под водой, открываю глаза, не дышу, но из носа вырываются пузырьки и что за ужас – вода мутнеет, и откуда-то из глубины прямо передо мной возникла огромная голова медузы Горгоны! Я не в ванне, а внутри океана!!! Глубина и безумный взгляд Горгоны, её голова со змеями волос выбивает меня из меня! Всё тёмно-мутное, задыхаюсь, теряю себя…

Очнулся, резко оборачиваюсь и вижу зеркало у нас в коридоре. Там чей-то силуэт… Мне дико страшно, пытаюсь кричать, но голоса нет! Весь коридор обставлен свечами в старинных золотых канделябрах. Мне становиться плохо… Очнулся в ванне, пуская тысячи пузырьков ртом, вот это погружение, в глубине океана моя душа испытала сумасшедший ужас, внезапный шок.

Ну и сеанс! Иногда всё происходит молниеносно, я даже реагировать не успеваю… Но, тот жуткий страх ворвался в меня так ощутимо, что на фото его выдают мои покрасневшие фиолетово-карие глаза….

– Анатоль, ты все приборы поотключал? Как ощущения? Ты в лабораторию вообще собираешься? Уже люди звонят…

– Мне нужен шар-светомузыка, из стеклянных квадратиков! Я должен пойти и купить его, да…

– Ты сдурел? Вылез из ванны и лепечешь ересь! Вытрись лучше и надень халат, светомузыка ему понадобилась…тю!

– А, может, так задумано, и я готовил тебе сюрприз! Это эксперимент! Давай начнем сейчас же, вот здесь уже всё расставил…

– Всё, это уже переходит все рамки! Ты можешь время уделить просто: мне!? А не в свои эксперименты меня втягивать?! Надоело, сил нет!

И вот опять атака страха… И я отстраняюсь… Я плыву…

….Пока ты зарылась в куче своих возмущений, я просто закрылся в ванне. Было понятно – мои колбочки и барометры сейчас неуместны…. Экспериментов не будет. Мои исследования летят в пустоты сознания всех заурядных личностей, которых я не успел просветлить. И даже ты плюёшь мне в душу…

Врубаю «Ночных снайперов»! Да, видели бы меня сейчас те два единственных моих помощника в лаборатории! Ха, они считают меня чокнутым профессором, каким-то странным, тихоней… А я пою, и пританцовываю в ванне, эх Арбенина, сколько я пережил с твоими песнями, и каждый раз, когда я в бешенстве или грусти, ты спасаешь меня, пою вместе с тобой:

Только шум на реке да кленовые листья

успокоят мне душу, согреют меня-аа!

Поплыву по реке, да по стонущим письмам,

поплыву по воде, среди белого льда-аа…

И лёд будет биться о мои руки и плечи,

и будет царапать мою шею и груудь!

и кто-нибудь здесь, а может быть ни-иже…

будет звать меня заставляя тонуть.

Вот и всё. Год на исходе.

Вот и всё, год на исхо-о-де…(Д.Арбенина)

…И будто моя ванная – сплошная мутная река, и я в ней не чувствую ни холода, ни даже мокрости воды, ни того, что плыву… Я просто нахожусь в ней, и голос мой звучит откуда-то из глубины, оглушая реку своим звучанием – от дна до поверхности. Я в самом сердце этой реки, между верхом и низом, и я уже гораздо больше, чем просто душа, я – мироощущение воды! Я рыба! Я шторм! И руки мои – плавники! Я вожу ими под водой, и ощущаю мягкость и блажь… уносит меня музыка, уводит в другое настроение, переключение на гармонию удаётся!

Этот мини-транс держал меня несколько минут и подводные чувствования и энергии переполняли мою суть. И я вышел воодушевлённый к тебе…Я хотел читать свои стихи, я был готов открыться. Искра, послушаешь меня, мне интересно, что ты скажешь.

– Начинай, так-так, остановись, читай чувственней, нет, не так, давай заново, выразительней и с паузами… Так, не получается как надо у тебя, попробуй заново!

– Ты можешь сначала выслушать, дело не в том, как я читаю, дело в тексте, да что это такое! Всё, сбила меня! Не могу! Ну что за фигня! Ты спецом меня перебиваешь!??

СУМБУРНОСТЬ ВСПЛЕСКОВ.

Фаза: душевное остывание.

Посидеть молча на кухне было сложно, но я это сделал. Я успокоился, остыл, и был готов прочесть ещё раз тебе, но ты выключила свет и улеглась. Ты была пьяна. Я совсем упустил эту деталь. Ты стала частенько выпивать по выходным… Искра, я готов прочесть, включу свет?

– Теперь уже поздно, я не настроена, настоящий артист должен заводиться вполоборота, должен уметь ответить на мои вопросы, и своим выступлением завести меня. Даже тот пресловутый Спив Тургундец на шоу «Критикофобия» говорил чудо-критиканам, что стихи – это его дети и он за них убьёт, и чуть ли не в конвульсиях бился, читая залу. Даже злой Елизар Балладник в том момент испугался и затих, передав микрофон коллеге по бреду – Мите Горошине…

А ты сдаёшь позиции! Стоит мне задать пару вопросов, ты бросаешься в капризы, бесишься, не держишь себя в руках! Ты не готов был читать, и я сказала тебе правду, своё мнение! А ты убежал. Всё, ничего не хочу, хочу спать. Я что должна была ждать, когда ты там напоёшься, наслушаешься своей Арбениной?! Надоели твои психозы, сам виноват.