Настройщик

Там было уже, должно быть, несколько сотен шатров, а считая все подходившие караваны, их, возможно, стала бы не одна тысяча. Со своего наблюдательного пункта на вершине горы я смотрел на шатры и различил несколько их видов. Островерхие белые шатры племени борободо, их я часто видел в портах, куда мы заходили за верблюжьими шкурами. Приземистые, с плоскими крышами, тенты юсов, воинственного племени, печально знаменитого среди египтян своими нападениями на караваны, держащего в страхе южную часть Синая. Об их жестокости ходят легенды, так что суда часто отказываются бросать якорь, если видят поблизости на берегу их шатры. Были здесь и жилища ребезов, арабского племени: они выкапывают себе ямы в песке, а затем делают крышу из шкур, покрывая ею яму, а у порога втыкают длинные шесты, чтобы их могли найти, если и дом, и его обитателей занесет песком. Однако большинство конструкций были мне незнакомы, и я понял, что, видимо, их владельцы пришли откуда-то из внутренних районов Африки.

Я услышал резкий свист снизу. Старший кричал и размахивал своим посохом. Я побежал к нему, вскоре нагнал своих провожатых, и мы прошли оставшуюся половину склона вместе. Мы миновали группу подростков, занятых какой-то игрой с палками и камнями, и мои попутчики обменялись с ними приветственными возгласами. Я заметил, что они, задрав носы, часто указывали на меня. Похоже, в их глазах я представлялся ценной находкой.

Мы прошли мимо крайних шатров, у которых были привязаны верблюды. Через неплотно закрытые дверные пологи был виден огонь очагов, но никто не вышел, чтобы поприветствовать нас. Пройдя еще дальше, я заметил, что в проходах между тентами стало оживленнее. Я проходил мимо кочевников с лицами, закрытыми капюшонами, темнокожих африканцев, облаченных в прекрасные меха, женщин под покрывалами, которые смотрели на меня и быстро опускали глаза, если замечали, что я смотрю на них. В этой разношерстной толпе мой вид никого не удивлял. Дважды я проходил мимо людей, говоривших по-арабски. Но я стыдился своего потрепанного вида, к тому же мои провожатые спешили, и это не позволяло мне остановиться. Мы прошли мимо нескольких костров, в дыму которых виднелись силуэты музыкантов, игравших незнакомые мне мелодии. Мальчики ненадолго остановились у одного такого костра, и я услышал, как старший шепчет какие-то слова, повторяя за певцами. Потом мы повернули и снова оказались среди шатров, стоящих на песке. Наконец мы добрались до большого круглого шатра с почти плоской крышей, лишь слегка поднимавшейся в центре. Из отверстия тянулся дымок, на фоне темнеющего неба виднелся отсвет огня. Юноши привязали коз к столбику рядом с парой верблюдов. Затем они откинули полог и вошли внутрь.

Аромат, поднимавшийся от центрального очага, помешал мне разглядеть сидевших у огня людей. Только мой голод может служить извинением тому, что я заметил жарившееся на углях мясо раньше, чем хозяев. Из козьей ноги еще сочилась кровь, капли которой шипя скатывались в очаг. Мои провожатые что то быстро говорили, показывая в мою сторону. Они обращались к сморщенной старухе, которая полулежала у боковой стенки шатра на постели, накрытой тонким верблюжьим одеялом. Ее волосы были туго повязаны тонким прозрачным платком, отчего голова напоминала голову пустынной черепахи. Во рту у нее торчали длинная трубка, и время от времени она затягивалась дымом с отсутствующим видом. Когда юноши закончили говорить, старуха продолжала молчать. Наконец она кивнула им, они поклонились и поспешно ретировались на другую сторону шатра, где уселись на ковер, подтянув колени к подбородку, и уставились на меня. В шатре были и другие люди, можно было насчитать с десяток молчаливых лиц.

— Ты пришел издалека, — сказала женщина-черепаха по-арабски.

Я был поражен.

— Вы говорите по-арабски? — спросил я.

— Достаточно, чтобы вести торговлю. Садись, пожалуйста.

Затем она кивнула молодой девушке, сидевшей у входа. Та вскочила, принесла небольшой коврик, расстелила для меня на песчаном полу. Я сел.

— Мои внуки сказали, что нашли тебя у берега Красного моря.

— Так оно и есть. Они дали мне напиться и тем спасли мне жизнь.

— Как ты оказался там? — ее голос был суровым.

— Нас постигло кораблекрушение. Я плыл на корабле из Суэца в Баб-эль-Мандеб, случился шторм, корабль пошел ко дну. Не знаю, что случилось с остальными, но боюсь, все погибли.

Женщина-черепаха повернулась к сидящим в шатре и заговорила с ними. Они закивали и быстро заговорили, что-то обсуждая.

Когда она замолчала, я спросил:

— Где я?

Старуха покачала головой. Ее глаза двигались независимо один от другого, это создавало странное впечатление, будто бы она одновременно изучала меня и следила за тем, что происходит в шатре.

— Это опасный вопрос, — сказала она. — Многие и так уже считают, что слухи о Ее явлении разошлись слишком далеко, а если будет собираться слишком много людей, Она не появится. Тебе повезло, что ты попал ко мне. Здесь есть люди, которые бы убили тебя, не задумываясь.