Настройщик

Их было четверо, они подняли глаза, давая понять, что заметили его. Эдгар улыбнулся им и принялся рассматривать инструменты: барабан, доска, похожая на ксилофон, длинный, как гусиная шея, рожок и что-то вроде арфы. Последний инструмент больше всего его заинтересовал, потому что от арфы, как ему было известно, произошел клавесин, а от него, конечно же, ведет свое начало фортепиано. Это была замечательная арфа, по форме напоминавшая одновременно и корабль, и плывущего лебедя. Струны были натянуты близко друг к другу, что было возможно, как он понял, именно благодаря уникальной форме инструмента. «Какой мудрый дизайн», — подумал он. Пальцы музыканта медленно перебирали струны. Мелодия казалась ему странной, лишенной привычных гармоний, и ему было трудно уследить за ней. Высота звуков менялась, казалось, совершенно беспорядочным образом. Эдгар прислушался старательнее, но мелодия продолжала ускользать от него.

Вскоре появился еще один слушатель, элегантно одетый бирманец, держащий за руку ребенка. Эдгар кивнул мужчине с мальчиком, и они продолжили слушать вместе. Присутствие этого человека неожиданно напомнило ему о том, что капитан Далтон собирался прислать за ним вечером и что ему нужно принять ванну и переодеться. С неохотой он отошел от музыкантов. Завершил обход пагоды, снова присоединившись к толпе там, где она собиралась у выхода на площадь и выливалась обратно на лестницу. Спустился обратно на улицу и присел на нижней ступеньке, чтобы завязать шнурки. Вокруг него мужчины и женщины с легкостью сбрасывали и надевали свои сандалии. Завозившись со шнурками, Эдгар начал насвистывать, пытаясь воспроизвести фрагмент, который только что слышал, и поднялся на ноги. Вот тогда он и увидел ее.

Она стояла футах в пяти от него, с ребенком у бедра, одетая в лохмотья, с протянутой рукой, ее тело было выкрашено чем-то желтым. Вначале он заморгал, думая, что это призрак: цвет ее кожи был словно призрачный отсвет золота пагоды, словно расплывающийся образ, возникающий перед глазами после того, как долго смотришь на солнце. Она поймала его взгляд и подошла ближе, и Эдгар понял, что ее кожа золотится не от краски, а от желтой ныли, покрывавшей ее лицо, руки и босые ноги. Она протянула к нему ребенка, крепко сжимая желтыми руками крошечное спящее создание. Он взглянул ей в лицо, в темные умоляющие глаза, обрамленные желтой краской. Позже он узнал, что эта желтая пыль — куркума, которую бирманцы называют санвин, ею женщины посыпают тело после родов, чтобы уберечься от злых духов. Но эта женщина была покрыта куркумой в знак мольбы, потому что, по традиции, женщина, на теле которой остается санвин, не должна покидать дома в течение многих дней после рождения ребенка, а если она сделала это, то это может означать лишь то, что ребенок болен. Но, стоя у подножия Шведагона, он еще не знал всего этого, он только смотрел на «позолоченную» женщину, пока она не сделала к нему еще один шаг, и тогда он увидел мух, вьющихся вокруг ротика младенца, и открытую рану на его крохотной головке. Эдгар в ужасе отступил и начал лихорадочно рыться в карманах в поисках монет, достав их, не считая, он высыпал ей в ладони.

С отчаянно бьющимся сердцем Эдгар отправился прочь от этого места. Вокруг него продолжали двигаться паломники, не обращая внимания на «позолоченную» девушку, которая с удивлением пересчитывала монеты, и на долговязого англичанина. В последний раз взглянув на храм и девушку, стоящую в тени его парящего купола, он поглубже засунул руки в карманы и поспешил вдоль по улице.

Позже, вечером, Эдгару нанес визит капитан Далтон, предложивший ему присоединиться к компании офицеров, играющих в бильярд в клубе «Пегу». Он отказался, сославшись на усталость и на то, что уже несколько дней не писал жене. Эдгар не стал рассказывать Далтону о видении, до сих пор стоявшем перед его глазами. Ему казалось неправильным пить шерри, слушая военные сплетни, и одновременно думать о девушке и ее младенце.

— Ладно, у нас еще будет время на бильярд, — сказал Далтон. — Но я настаиваю, чтобы вы завтра поехали с нами на охоту. На прошлой неделе один пехотинец сообщил, что видел тигра неподалеку от Дабейна. Я собираюсь поехать туда с капитаном Уизерспуном и капитаном Фоггом, они оба недавно прибыли из Бенгалии. Вы же присоединитесь к нам? — Он стоял в дверях, и Эдгару был виден лишь его темный силуэт.

— Но я никогда в жизни не бывал на охоте, и мне кажется...

— Пожалуйста! Не хочу больше слушать. Это входит в наши обязанности. Тигр терроризирует местных крестьян. Мы отправляемся завтра же, на рассвете. Встретимся у конюшни, вы знаете, где это? Нет, вам не нужно ничего брать с собой. Может быть, только шляпу. У нас полно сапог для верховой езды и, конечно, винтовок. Человек с такими умелыми пальцами, как у вас, должен быть отличным стрелком, — и после этого комплимента, поскольку он уже отклонил одно приглашение, Эдгар уступил.