Настройщик

Они поплыли дальше. Река стремительно неслась по узким теснинам, среди нависших над ней утесов и скалистых обрывов. Наконец, в том месте, где она плавно изгибалась, Эдгар увидел скопление дрожащих огоньков. Течение реки быстро несло лодку по направлению к ним. Уже различались строения, потом можно было видеть движение на берегу. Наконец они причалили к маленькой пристани, на которой стояли, наблюдая за их приближением, трое мужчин, все одетые в пасхоу, все без рубах. Один был выше, чем остальные, более светлокожий, изо рта свисала толстая сигара. Когда лодка приблизилась к берегу, он кинул ее в воду, и, наклонившись, подал руку Кхин Мио, которая подобрала свою тхамейн и сошла на пристань. Слегка склонив голову в поклоне, она пошла вперед, непринужденно нырнув в кусты, как человек, неоднократно бывавший здесь.

Эдгар выбрался из лодки. Мужчина с сигарой молча смотрел на него. Одежда настройщика была мокрой и грязной, волосы прилипли ко лбу. Эдгар чувствовал, что его лицо покрыто засохшей грязью, которая начала трескаться, когда он улыбнулся. Они долгое время продолжали молча глядеть друг на друга, потом он медленно протянул руку.

Эдгар не раз представлял себе этот момент, как его встретят, что он скажет. Ведь здесь требовались слова, подходящие для Истории, которые запомнят и запишут, когда в Шанских княжествах наконец установится мир, и Империи ничто не будет угрожать.

— Я — Эдгар Дрейк, — сказал он. — Я приехал, чтобы настроить рояль.

Книга вторая

Я превратился в имя; Скиталец вечный с жадною душой, Я много видел, много мне знакомо; Людские грады, климаты, манеры, Советы, государства да и сам я Почетом был отмечен среди них; Я выпил радость битвы средь друзей Далеко на равнинах звонких Трои. Я частью стал всего, что мне встречалось; Но встреча каждая — лишь арка; сквозь нее Просвечивает незнакомый путь, чей горизонт Отодвигается и тает в бесконечность.[1]

Альфред Теннисон, «К Одиссею»

Одни говорят, что было создано семь солнц, другие — что девять, и мир тогда был подобен смерчам, ничего твердого не осталось в нем.[2]

Шанский миф Творения шанов, из книги Лесли Милна «Шаны у себя дома» (1910).

11

Эдгар Дрейк последовал за носильщиком. Они шли по короткой тропинке, мимо караульного, сквозь густой кустарник. Где-то впереди за редкими деревьями плясали огоньки. Тропа была узкой, и кусты царапали ему руки. «Непросто, должно быть, провести здесь отряд солдат», — подумал он. Словно в ответ на его мысли доктор Кэррол проговорил сзади громко и уверенно, с акцентом, которого Эдгар не мог определить:

— Простите, что тропа такая неудобная. Это наш первый рубеж обороны со стороны реки — с такими кустами нет необходимости сооружать заградительные валы. Вы, наверное, можете догадаться, что это была за дьявольская работа — тащить здесь «Эрард».

— Лондонские улицы бывают не намного удобнее.

— Могу себе представить. К тому же кустарник красив. На прошлой неделе у нас тут прошел дождик — это такая редкость в нынешнюю засуху и все сразу ожило и зацвело. Утром вы сможете увидеть цветы.

Эдгар остановился, чтобы приглядеться повнимательнее, но, заметив, что носильщик уже ушел далеко вперед, поспешил за ним и больше не поднимал головы, пока кустарник не кончился. И они вышли на поляну.

Эдгар уже не помнил, каким представлял себе Маэ Луин до того, как увидел его, но первое впечатление разметало все воображаемые картины. Лунный свет, льющийся из-за его плеча, озарял группу бамбуковых построек, взбирающихся по горному склону. Форт был выстроен у подножия обрывистой горы, он лепился к склону примерно в сотне ярдов от ее горделивой главы, пиком устремленной вверх. Многие строения соединялись между собой лестницами или подвесными мостиками. Со стропил крыш свисали фонари, хотя при яркой луне они казались излишними. Всего лагерь насчитывал около двадцати домишек. Он был меньше размером, чем ожидал Эдгар, с обоих сторон к ним вплотную подступал непроходимый лес. Из обзоров Военного министерства он знал, что на противоположном склоне горы находится шанская деревня, в которой живет несколько сот человек.

Доктор Кэррол остановился рядом с ним, луна светила ему в спину, и черты лица, скрытые в тени, было трудно различить.

— Ну что, мистер Дрейк, производит впечатление?

— Мне рассказывали, но я не мог себе представить, что это так... Капитан Далтон однажды пытался описать мне это, но...

— Капитан Далтон — служака. Военное министерство должно прислать в Маэ Луин поэта.

«Пока прислало только настройщика», — подумал Эдгар и снова повернулся к лагерю. Над поляной с воркованием пролетели две птицы. Словно отвечая их песне, носильщик, тащивший от реки вещи Эдгара, позвал доктора и Эдгара — он стоял на террасе у второго ряда домов. Доктор ответил ему на незнакомом языке, который звучал иначе, чем бирманский, в нем было меньше носовых звуков и совсем другие интонации. Человек спустился с террасы.

— Сейчас вам лучше отправиться спать, — сказал Кэррол. — Нам нужно очень о многом поговорить, но это может подождать до утра.