Наступает ударная

В 21–22 часа, после возвращения командующего из поездки в войска, у него в блиндаже проводилось небольшое совещание, на котором суммировались итоги за прошедший день. На совещании обычно присутствовали член Военного совета, начальник штаба, командующий артиллерией, начальник разведки, начальник оперативного отдела, представитель авиации, помощник командующего по бронетанковым и механизированным войскам, начальник инженерных войск армии и я. Генерал Галицкий в течение 20–30 минут заслушивал краткие доклады о состоянии войск, их материальном обеспечении, об ожидаемых действиях противника. Затем объявлялось по карте решение командарма на следующий день, указывались задачи соединениям, действовавшим на активных участках фронта. Суть решения я записывал в рабочую тетрадь, стараясь по возможности точнее зафиксировать задачи соединений и разграничительные линии между ни ми. Одновременно делал пометки на своей «рабочей карте.

Сразу после совещания я отправлялся к себе в блиндаж оформлять решение и готовить телеграммы для соединений. В телеграммах ставилась общая задача трем–четырем соединениям, действовавшим на одном направлении.

Дважды в сутки мы по аппарату Бодо передавали в штаб фронта оперативные сводки. Первую к 6, а вторую к 18 часам. В сводках с наибольшей полнотой давалось положение всех частей и соединений армии за истекший период, а также делались выводы о противнике.

Все эти дела заканчивались далеко за полночь, и только тогда работники отдела отправлялись на отдых.

Наступал рассвет и все опять были на ногах. Так повторялось изо дня в день. Работа требовала от каждого большого напряжения всех моральных и физических сил. Выполнять свои обязанности надо было не только быстро, но и безошибочно. Голова пухла от множества цифр и наименований, от различных указаний и распоряжений, которые нужно было оформить и довести до исполнителей.

Есть в штабах такие скромные должности, о которых многие и не знают. Но от того, насколько умело и точно работают люди, занимающие эти должности, зависит порой многое. Одним из таких людей был у нас чертежник сержант А. Р. Вампилов. Этот спокойный, рассудительный сибиряк до войны окончил строительный техникум, хорошо владел графикой и безукоризненно справлялся с доверенной ему работой. Из‑под его рук выходили все рабочие карты для командующего, для начальника штаба и члена Военного совета армии, а также отчетные карты, которые периодически представлялись в штаб фронта. Работал Вампилов не спеша, аккуратно. В какой‑то степени его «спасало» крепкое здоровье: иногда ему приходилось трудиться сутками без отдыха.

С давних пор известна пропорция: чем больше начальства, тем больше подчиненным забот и хлопот. В дни напряженных боев, когда противник проявлял особую активность, на командный пункт армии обычно приезжал командующий войсками фронта генерал–лейтенант Пуркаев. В таких случаях наш командарм Галицкий с начальником разведки, начальником оперативного отдела и командующим артиллерией армии отправлялся в расположение 5–го гвардейского стрелкового корпуса к генерал–майору Белобородову, где находился наш армейский наблюдательный пункт. Руководство как бы смещалось на одну ступень ближе к сражавшимся войскам.

В некоторых поездках мне приходилось сопровождать генерала Галицкого. Но чаще всего я оставался с начальником штаба армии на командном пункте и почти весь день сидел у него в блиндаже за его рабочей картой. Сюда передавались из соединений доклады об обстановке, поступали различные просьбы, сюда же командующий армией передавал свои новые распоряжения.

Периодически генерал Юдинцев докладывал генералу Пуркаеву о положении на активных участках. Через каждые два–три часа начальник штаба фронта или начальник оперативного управления запрашивали нас по телефону ВЧ об изменениях в обстановке.

В наиболее ответственные периоды операции в блиндаже генерала Юдинцева неотлучно находился заместитель командующего 3–й воздушной армией генерал–майор авиации Н. Ф. Папивин, а иногда — генерал–лейтенант авиации Г. А. Ворожейкин. Обычно план действий авиации согласовывался накануне вечером. Определялись объекты и время для нанесения ударов, уточнялся передний край наших войск, после чего все эти данные передавались в соответствующие авиационные штабы. Заявки, поступившие из войск на вылет авиации в течение дня, отправлялись туда же. Представителей авиации со своими средствами связи в стрелковых дивизиях и корпусах тогда еще не было.

Довольно часто к нам на командный пункт на один–два дня приезжал представитель Ставки генерал армии Г. К. Жуков. Он внимательно выслушивал доклады о результатах боевых действий, подробно знакомился с состоянием соединений, тщательно изучал группировку противника, до деталей вникал в задачи, возлагавшиеся на соединения и части.