Наступает ударная

Пользуясь затишьем, наши опытные штабные работники часто бывали в нижестоящих штабах, помогали молодым офицерам освоить новое для них дело. В штабах частей, как правило, было очень мало кадровых офицеров со специальной подготовкой. Основной костяк составляли те, кто был призван из запаса. Им довелось постигать грамоту штабной работы в боевой обстановке. Старшие товарищи учили их отрабатывать документы в соответствии с требованиями уставов и наставлений, раскрывали «тайны» нашей профессии. Справедливости ради надо сказать, что ученики были хорошие, да и обстановка требовала не терять времени. Овладев азами, молодые офицеры стали особенно заботиться о внешнем оформлении документов, карт и схем. А штабы полков порой доходили в этом деле до щегольства, иногда даже в ущерб содержанию документов. Пришлось много раз повторять непреложную истину: при безусловной грамотности и правильном оформлении самым важным в любых материалах всегда остается их максимальная достоверность. Ведь за всякое приукрашивание, отступление от истины войска могли поплатиться жизнью людей.

Каждому штабному офицеру очень важно раз и навсегда усвоить, что высшая ценность (а если угодно, и красота!) штабного документа заключается прежде всего в его точности.

Бывая в частях и соединениях, я познакомился со многими способными офицерами, некоторых взял на заметку, чтобы при первой необходимости перевести к себе в оперативный отдел. Среди новых знакомых были люди по–настоящему талантливые, перспективные.

Например, Василий Михайлович Звонцов. Очень вежливый, интеллигентный человек, он до войны закончил Ленинградское художественное училище и поступил во Всероссийскую академию художеств. Увлекался графикой.

Свою фронтовую жизнь Василий Михайлович начал командиром минометного взвода, затем стал адъютантом минометного батальона и «пошел по штабной части» — за короткий срок вырос до начальника штаба 88–го стрелкового полка, того самого, который успешно штурмовал Ступинскую высоту.

Любопытное наблюдение: Звонцов утверждает, что в штабной работе ему очень помогала его гражданская специальность. Он говорит, что у художников сильно развита зрительная память — одно из ценных качеств для любого офицера. И действительно. Когда Звонцова перевели в оперативный отдел штаба армии на должность информатора, он, случалось, по памяти наносил на новую карту обстановку за всю армию, вплоть до каждого полка. Разумеется, потом он проверял себя по старой карте, но ошибок никогда не было.

Художник, как правило, хорошо читает карту, свободно переводя ее условное плоскостное изображение в объемно–пространственное. Эта же способность помогала Звонцову быстро ориентироваться на местности. По его словам, изучая по карте район будущих действий, он настолько отчетливо рисовал в своем воображении рельеф, характер местности, что потом сам удивлялся точности совпадения воображаемого и действительного.

С утверждениями Звонцова можно согласиться. Тем более что я знаю еще аналогичный пример. Хорошим работником зарекомендовал себя в штабе армии Николай Павлович Брагинцев, тоже художник, сотрудничавший до войны в московских издательствах.

В свою очередь фронтовая жизнь, напряженная работа большого штаба не могли не отразиться на творческом формировании художника, не могли не повлиять на глубину его мышления, познания действительности. Прошло время, и я не удивился, а очень обрадовался, когда узнал, что демобилизованный подполковник Василий Михайлович Звонцов с отличной оценкой защитил в 1952 году диплом, названный им «По дорогам войны».

В частях и соединениях, во всех звеньях армейского организма развернулась напряженная боевая учеба. Повышали свои знания бойцы, командиры, политработники, технические специалисты. Проводилось много показательных учений и командирских занятий, руководили которыми генералы и наиболее опытные офицеры. Занятия строились с учетом уроков недавних боев, с прицелом на будущие наступательные действия.

При штабе армии состоялся сбор старшин стрелковых рот и специальных подразделений. Несколько занятий провел сам командарм, генерал Галицкий. Он особенно подчеркивал важную роль старшин в обеспечении боевой готовности войск.

Летом 1943 года усилилась опасность химического нападения со стороны противника. Мне было приказано провести штабные учения по химической защите.

Пришлось основательно подготовиться, прежде чем взяться за это дело. Прямо скажем, в ходе боев мы почти не вспоминали о химической службе. Штабные учения показали нашу слабость и несостоятельность в вопросах химзащиты. Начальники полковых штабов за множеством повседневных забот упустили из поля зрения этот участок. Понадобилось строго указать им на то, что мало помогают своим начхимам.