Наступление Ночи

— Что заставляет меня гордиться своей семьей, — сказал Олден. — Но это не меняет того факта, что Черный Лебедь в смятении. После потери мистера Форкла, — он замолчал, словно упоминание имени заслуживало минуты молчания, — оставшимся членам Коллектива нужно время, чтобы воплотить в жизнь любой план действий на случай непредвиденных обстоятельств, о котором он упомянул. Сегодня вечером я связался с Тиерганом, и он заверил меня, что Черный Лебедь будет неустанно работать, чтобы помочь тебе найти твоих человеческих родителей. Но он также согласился, что в настоящее время орден не в состоянии обеспечить любой вид надежного дома.

— Если Тиерган думает, что моей сестре не безопасно находиться с Черным Лебедем, я спорить не буду.

— А как насчет того, что я скажу тебе, что единственная разумная альтернатива — это разместить ее где-то, где тебе будет очень трудно побывать?

Он указал на кристалл, устроенный в серебряной петле в колье Софи… эльфийский кулон регистрации, который отслеживал и записывал каждый ее шаг.

— Технопат Черного Лебедя в течение нескольких часов подхватывал наши сигналы. Но мы не можем постоянно это делать, и это место — невероятно ценный секрет. Огромные действия были приняты для того, чтобы сохранить этот пятьдесят первый этаж скрытым… и как думаешь, сколько времени потребуется, прежде чем Совет выяснит, почему ты часто посещаешь этот дом?

— Если ты думаешь, что я собираюсь оставить мою сестру одну…

— Конечно, нет, — перебил Олден. — Я организовал для нее опекунов… временных опекунов, — уточнил он, когда Софи насторожилась. — Ни одна из этих договоренностей не должна быть постоянной. Я просто пытаюсь создать безопасную, стабильную среду для твоей сестры, пока мы не воссоединим ее с родителями.

— А потом что будет? — Софи должна была спросить. — Ты снова промоешь им мозги?

— Так далеко я не планировал. И ты не должна, — он протянул ей руку, — знаю, как больно тебе было, когда тебя стирали, поэтому я понимаю, почему ты не хочешь пережить это снова. Но…

— Дело не только во мне, — выпалила она, останавливаясь, чтобы угнать за словами и объяснить то, что она понемногу начинала понимать. — Моя семья — часть этого… хотим мы или нет. И я думаю, они должны это знать. Может быть, они бы сделали что-то по-другому, когда услышали Невидимок в доме, если бы они знали, что кто-то может прийти за ними. Подумай об этом. Моя сестра нашла способ сохранить свои мысли достаточно тихими, что Гезен не смог найти ее… и единственная причина, по которой она смогла это сделать, потому что ты дал ей способ понять, что они говорят.

— Да, но позволить им обладать подсознательным знанием нашего языка — это совсем другое дело, чем осознавать наш мир. Ты правда думаешь, что они смогли бы сохранить такую тайну и жить как обычно? Или что они были бы не против того, что кто-то удочерил их дочь?

— Не знаю, — призналась Софи, ненавидя, как сложна была вся эта неразбериха. — Но стирать их разум — больше не чувствуется правильным вариантом.

Олден откинулся на спинку стула.

— Нет. Полагаю, нет. Но сейчас не время выяснять все это. Прямо сейчас в соседней комнате находится одиннадцатилетняя девочка, которая только что обнаружила, что все, что она знала о мире, неправильно. Ты помнишь, каково это… и у тебя не было дополнительной травмы наблюдать, как похищают твоих родителей. Ей нужен кто-то, кто поможет ей понять, что происходит. И мне нужно, чтобы ты убедила ее, что это место — идеальное место для нее, потому что это так. Скажи ей, что ты будешь навещать ее, когда сможешь, но что ты также будешь занята работой по поиску ее родителей и возвращению их.

— Ты, правда, думаешь, что она согласится сидеть на месте, пока я буду охотиться за моей семьей?

— У нее не будет выбора, учитывая ограничения ее вида. И ты честно хочешь, чтобы она была в такой опасности?

Нет.

Особенно если в этом замешана мама Кифа.

— Возможно, если ты поможешь сестре понять, насколько злыми могут быть Невидимки, она будет благодарна за безопасное укрытие, — предложил Олден.

— Верно, потому что, услышав, что люди, которых ты любишь, находятся в опасности, ты всегда хочешь ничего не делать.

Олден вздохнул.

— Я никогда не говорил, что будет легко. Но уверен, что ты найдешь способ убедить ее. Пожалуйста, Софи, — добавил он, когда она открыла рот, чтобы поспорить. — Знаю, что ты больше не обращаешься ко мне за помощью, но ты доверяла мне в таких делах. Я много думал о лучшем решении, как для тебя, так и для твоей сестры. Она не может безопасно перемещаться по свету. Не может защитить себя. Не может даже полностью понять тонкости нашей повседневной жизни… не говоря уже о том, что само ее присутствие в нашем мире является незаконным. Все, что она сделает, это замедлит тебя, ограничит, куда ты можешь пойти, и как можешь путешествовать, и даст тебе еще одного — очень уязвимого — человека, которого нужно защищать. И твое время уже будет делиться между школой и…

— Школой? — перебила Софи. — Думаете, мы не разберемся с этим это до начала школьных занятий?