Наступление

— Поручик Игнатов, — снисходительно усмехнулся Банков, — охраняйте нас, но пусть у вас будет больше политического чутья и меньше фельдфебельщины. Поверьте, тогда между нами не будет никакого различия.

Лицо Игнатова скривилось в презрительной улыбке. «Вот, оказывается, в чем все дело, — подумал он, — этот сукин сын намекает на мое происхождение». Уголки его толстых губ вздрогнули. Он зло спросил:

— Что вы понимаете под фельдфебельщиной? — Он сжал кулаки, готовый ударить в лицо Банкова, который сразу же понял, что задел больное место Игнатова, и поэтому поспешил сгладить неприятное впечатление.

— Игнатов, вас задевает то, что вы сын фельдфебеля…

— Это не ваше дело! — сердито прервал его Игнатов.

— Не сердитесь! На вашем месте я бы этим гордился…

Болтов постучал вилкой по тарелке и сказал:

— Если задержимся еще на полчаса, вы подеретесь…

Расстались на площади. Банков и Болтов пошли по улице мимо церкви. Когда отошли немного, Болтов с упреком повернулся к Банкову:

— Зачем тебе надо спорить с этим чурбаном?

— Эх-х, Болтов, да потому, что мы и так слишком долго молчали, это-то нас и погубило…

Данчо Данев прибыл в отряд в полдень. На раскаленном июльском небе полыхало солнце, обдавая землю жаром. Весь в поту, Данчо едва волочил ноги от усталости.

Часовой заметил его еще на тропинке и узнал. Испытывая к нему особую симпатию, он все же решил над ним подшутить. Как только Данчо поравнялся с ним, он грозно крикнул из-за куста:

— Стой!

Данчо от неожиданности вздрогнул, схватился за пистолет и стал озираться мутным, беспокойным взглядом.

— «Тихий прозрачный Дунай», — назвал он пароль почти на одном дыхании.

— Я вас узнал, — виновато отозвался часовой.

Данчо вздохнул облегченно и дрогнувшим голосом добавил:

— Попробуй еще раз так подшутить надо мной и увидишь, что моя рука редко ошибается. Чугун здесь? — Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоить учащенно бьющееся сердце.

— Все тут. Вчера вернулся и Калыч. На этих днях он отправил на тот свет унтер-офицера Кочо.

— А, так вот почему они рассвирепели, как бешеные осы! — приостановился Данчо.

— Давно он за ним охотился, да только теперь повезло, отправил его туда, откуда не возвращаются.

Данчо вытер потное лицо грязным носовым платком и молча пошел в гору.

В это время дня в лагере отряда было тихо. Данчо окинул взглядом отдыхавших в тени дубов мужчин и женщин. Увидел Чугуна и Чавдара, склонившихся над какой-то книгой, и направился к ним. Нарочно кашлянул. Первым повернул голову Чугун. Он поднялся на колени, закрыл книгу и неожиданно сказал:

— А, Данчо идет, — и внимательно всмотрелся в его лицо. — Что с тобой? Ты болен или, может быть, ранен?

— Провал, — болезненно вздохнул Данчо и устало сел в траву. — Убили Румена.

— Как, — медленно поднялся Чугун, — убили?

— Да, убили, — повторил Данчо все так же отчаянно. — Я не должен был разрешать ему! Если бы я знал, что так случится, я бы его силой вернул. Никогда не прощу себе этот промах.

К ним тихо приблизился Калыч. Глаза его были подпухшими и покрасневшими. Было видно, что он только что проснулся. Чавдар повернулся к нему и сказал едва слышно:

— Убит Румен.

— Да вы что?! — охнул Калыч. — Как же это случилось?

— Откуда мне знать? — тяжело вздохнул Данчо. — Лучше бы меня убили вместо него. Я раза три попадал в засаду. Думал, отчего это они так озверели. А оказывается, ты ликвидировал унтер-офицера Кочо из Лозена.

— Он у меня быстро протянул ноги! — выпалил Калыч. — А вы-то как нарвались на них? Как это случилось?

— До города добрались благополучно. Пробирались только ночью. Но ему будто на роду было написано сложить голову раньше времени.

— Почему? — прервал его Чугун.

— Да потому, что кто-то из ятаков [6] неблагоразумно сказал ему, что его мать больна.

— Ну? — спросил Чугун.

— До этого я никогда не видел его таким раскисшим. Как только стемнело, он стал совсем неспокоен. Мы были на явке в Йончовом загоне.

— И как произошла трагедия? — нетерпеливо спросил Чавдар.

— Прежде всего мы проверили, есть ли записка в винограднике учителя. Ничего не было. Пошли на явку в Йончов загон, как я уже сказал вам. Румен стал совсем нетерпелив. Глаз не отрывал от огней города. Вдруг он поднялся. «Ты, — говорит, — Данчо, подожди меня здесь. Я вернусь до того, как придет Здравко».

— Почему же ты его не остановил? — глухо спросил Чугун.

— Почему, почему! — нервно стукнул кулаком по земле Данев. — Вот этого-то я и не могу себе простить!.. Минут через тридцать я услышал перестрелку…

— А потом? — поторопил его Чугун.

— До нашей встречи с Здравко оставалось еще полчаса. Поэтому я принял меры предосторожности. Оставил записку под кирпичами и вернулся в виноградник учителя.

— Почему ты решил, что это Румен вступил в перестрелку? — озадаченно спросил Чавдар.

— А кто же еще? — обиделся Данчо. — Даже если бы мне показалось, что происходит что-то неладное, и то я должен был бы принять меры.

— Спокойно, Данчо, — проговорил Чугун, — расскажи, как развивались события дальше.