Насущный хлеб сражений. Борьба за человеческие и природные ресурсы в ходе гражданской войны в США

Илл. 6. Дом Грисби, Сентревилл, Виргиния, в котором размещалась штаб-квартира генерала Джозефа Э. Джонстона. 1862 год. Библиотека Конгресса США

Обе армии не упускали возможности занять кирпичное здание. Летом 1861 года солдаты-мятежники реквизировали под штаб-квартиру дом Уилмера Маклина, поскольку это кирпичное здание, стоявшее на вершине холма возле Манассаса, Виргиния, идеально подходило для военного применения. Другие кирпичные здания превращали в полевые госпитали, даже если их владельцы были сторонниками Конфедерации. Иногда такие дома использовали в качестве щита. В октябре 1861 года в Виргинии южане спрятались во время артиллерийской дуэли с федеральной армией за внушительным кирпичным зданием, и весь удар пришелся именно на него. Янки захватывали такие дома и превращали их в огневые точки или в безопасные убежища, в которых можно было отдыхать между вылазками. Покинутые здания разбирали на кирпичи, которые затем использовали в самых разных целях – например, складывали из них очаги. Иными словами, кирпич считался ценным (как говядина) ресурсом, и его эксплуатировали (как сосновый лес) в полную силу[276].

Янки и жилище

С самого начала войны, с первых ее недель, офицеры армии США воспринимали опустевшие поместья как свидетельство верности Конфедерации. Весной 1861 года генерал-майор Чарльз У. Сэндфорд выбрал для своей штаб-квартиры виргинское поместье, поскольку его обитатели оттуда сбежали. Выбирая здания для военных целей, солдаты старались пощадить сторонников Федерации; иногда они могли узнать о политических взглядах мирных жителей из местных сплетен. Так, рядовой Чарльз Линч услышал, что сторонники Конфедерации называли Кейблтаун, Виргиния, «маленьким Массачусетсом», потому что там жило множество юнионистов. Порой сторонники Федерации сами не скрывали своих воззрений – при приближении войск Севера они с радостью вывешивали звездно-полосатые флаги[277]. Разумеется, в ходе захвата частных домов солдатам-янки случалось вступать в прямой контакт с мирными жителями. До публикации приказов Поупа они спрашивали у домохозяев разрешения, однако, каким бы ни был ответ, дом, как правило, все равно занимали. Если местный житель оказывался родственником какого-нибудь известного человека, то его по умолчанию считали сторонником Конфедерации. В марте 1862 года солдаты-северяне выгнали Ч. Ф. Ли, кузена Роберта Э. Ли, из его дома в Виргинии с тем, чтобы там поселился генерал армии США. На сборы ему дали сутки. (Весной 1861 года солдаты конфисковали принадлежавшее Роберту Э. Ли поместье Арлингтон – всего через несколько дней после того, как оттуда уехала его семья.) Предполагалось, что офицеры-янки будут выдавать владельцам частных домов расписки, вне зависимости от того, какими были политические взгляды этих владельцев. Однако так поступали далеко не все офицеры. Об этом свидетельствует множество недовольных напоминаний от их командиров[278].

Когда северяне занимали под размещение личного состава частные дома, они могли позволить их владельцам также оставаться там. Подобное решение зависело от доброй воли офицера. Так, в апреле 1862 года янки встали на постой в доме жены юриста и хозяйки двух рабов Корнелии Макдональд в Винчестере, Виргиния, пока сама Корнелия была на прогулке. Вернувшись, она обнаружила, что у нее во дворе уже стоят палатки 5-го Коннектикутского пехотного полка. Полковник Чарльз Кэнди позволил ей остаться в доме и забрал для своих собственных нужд только одну комнату – кабинет ее отсутствующего мужа. В других случаях дома превращались в общественные учреждения. Например, в окрестностях Фредериксберга, Виргиния, северяне повесили на кирпичный особняк сецессиониста Хораса Лэйси флаг с надписью «штаб-квартира», и местные жители приходили туда, чтобы поговорить с офицерами. Во время боевых действий солдаты могли, пугая владельцев, вламываться в дома без предупреждения. В июне 1862 года, когда генерал Джордж Макклеллан пытался взять Ричмонд, отряд северян ворвался в частный дом, чтобы разместить там раненых. Вся семья сгрудилась в одном помещении, чтобы не видеть разворачивавшихся в комнатах жутких картин[279].