Натали. Игры памяти (СИ)

— В некотором смысле, — загадочно отвечает Баисар и в следующий миг материализуется возле сумки, о которой я уже и забыла! — Но тебе нужно думать не об этом смазливом мастере тату.

— Да?! — удивляюсь я. — А о чём же?

— О том, что ты будешь делать, когда я присоединюсь к тебе.

Было бы о чём переживать!

— Думаешь, возникнут какие-то проблемы?

— Проблема уже возникла. — Мужчина оказывается рядом. — Никогда прежде я не говорил таких слов, но ты мне нравишься, и я хочу продолжения сегодняшней ночи.

— Не очень-то правдоподобно! — фыркаю в ответ на сомнительное признание. Вот только демон серьёзен, как адвокат, оглашающий завещание.

— Тем не менее, это так. Все мои предыдущие отношения были весьма странными. Мне нравился, как вы это называете… секс с любовницами, но сами они мне были безразличны.

— Я, значит, не безразлична? — усмешка никак не желает покидать моё лицо, но Баисар с этим блестяще справляется:

— Если бы ты была мне безразлична, этой ночью я бы отымел тебя в своё удовольствие. Я бы не стал разбираться с твоими проблемами, возникшими при подготовке к выпускному балу. Михаил по-прежнему донимал бы тебя своим вниманием, а Виктор Петрович читал по двадцать лекций на дню.

Я отвожу взгляд от массивной фигуры, нависающей надо мной. Он прав, стены в комнате очень занимательные!

— Звучит как-то… — вот и всё, что я могу выдавить из себя.

Краем глаза замечаю, как он пожимает плечами.

— Так я и начал с того, что это проблема. Поэтому подумай. К тому моменту, как я приеду, ты узнаешь много нового, и сможешь принять решение: желаешь ли моего присутствия рядом или нет.

— А если не решу?

Мужчина обхватывает мой подбородок, заставляя посмотреть в глаза.

— Со мной нельзя играть. Я не жертва, а охотник.

— Так почему бы мне не послать тебя по какому-нибудь адресу прямо сейчас?

Демон смеётся.

— Во-первых, воспитание не позволит, а во-вторых, тебе ведь жутко интересно, каково это быть моей.

Он склоняется к моему лицу. Губы против воли предательски приоткрываются, а глаза, напротив, закрываются. Полное поражение!

— Обещаю тебе всего три вещи, — шепчет он, обжигая дыханием губы, — быть верным, удовлетворять любые фантазии и находится рядом до тех пор, пока ты этого хочешь.

Я настолько сосредоточена на ощущениях, что практически не вслушиваюсь в смысл слов. Когда же демон отходит в сторону, оставляя после себя чувство потери, этот самый смысл достигает сознания.

— А сейчас я расскажу, как ты выберешься из города и куда собственно отправишься.

Поворачиваю голову влево. Баисар, как ни в чём не бывало, возится с сумкой.

Смешно вспоминать собственный испуг, после того, как Баисар закончил излагать план. Все его уверения в благополучном исходе мероприятия казались мне пустым сотрясанием воздуха. Он мог сколько угодно убеждать меня в том, что я начала путешествовать самостоятельно в девятнадцать лет, и после вчерашнего зелья этот опыт даст о себе знать, поскольку наносную уверенность в собственной никчёмности оно стёрло, как тряпочка пыль. Всё было впустую.

Мне показалось, демон растерялся от такой упёртости. Он пробовал взывать к моему здравому смыслу и ласково, и не очень, и в приказном порядке… В конце концов, сдался. Вручил пакет с одеждой и отправил в ванную. Переодеваться и краситься.

О последнем я, разумеется, не подозревала до тех пор, пока не обнаружила среди вороха вещей, весьма сомнительных в плане стиля, косметичку. В ней оказался тёмно-синий лак для ногтей, идеально подходящий к цвету моих глаз и прекраснейший розовый блеск для губ. Вытирая кисточку для туши, я извела две салфетки, а в результате вместо ресниц всё равно получились паучьи лапки. Выглядел результат моих усилий ужасно, но, стоило признать, он идеально сочетался с подобранной для меня одеждой.

Потёртые и подранные в стратегических местах джинсы я ещё критически осмотрела, а остальные вещи надевала не глядя. Даже от зеркала отвернулась.

Баисара мой новый образ порадовал. Ещё бы! Я превратилась в абсолютно другого человека. Он посоветовал мне заплести косу, дабы усилить эффект. Если вспомнить, то я очень редко делала такую причёску. От силы несколько раз за два года, и тогда длина волос была совершенно другой.

Демон всё же заставил меня посмотреться в зеркало. Отражение показывало девушку лет восемнадцати, одетую очень неформально, если не сказать, небрежно. Видавшие виды джинсы облепили ноги второй кожей, оставив голым участок до того места, где начинались белые мокасины в мелкий голубой цветочек. Носки по задумке «стилиста» мне не полагались. Тонкая растянутая майка с истёртой мотивирующей фразой обнажала плечо, демонстрируя серую меланжевую борцовку, и яркую бретельку бюстгальтера. «На всякий случай» мне выделили серую толстовку. Пожалуй, она единственная из всего ансамбля имела поддержку — хотя бы по цвету — в лице нижней маечки.