Натали. Игры памяти

Стоит мельву разорвать зрительный контакт, как головокружение мгновенно исчезает.

— И как результаты? — проявляет любопытство Сорад.

— Удовлетворительные. Обойдёмся без скачков давления, и это прекрасно!

Вот даже как! Тогда и я рада удачному завершению эксперимента и, пожалуй, не стану возмущаться по поводу того, что его провели без моего ведома.

— Тогда отпустим господина Мальди и примемся за дело? — Сорад буквально фонтанирует энтузиазмом.

Давид ещё и рта не успел открыть, чтобы выказать своё отношение к предложению друга, как сайри почтительно кланяется с явным намерением удалиться. Однако прежде чем выполнить задуманное, он интересуется:

— Сколько времени займёт ваш сеанс?

Сорад вновь опережает соплеменника:

— Думаю, двух часов нам должно хватить.

Давид с умным видом кивает и терпеливо ждёт, когда за Иткаром Мальди закроются двери.

— Друг мой! — О! А этот парень способен на иронию! — Откуда такая уверенность?

— Неужели, тебе потребуется больше времени? — деланно удивляется Сорад. — Ты же профессионал высочайшего класса! Случай Натали — вызов твоим способностям!

— Для начала следует внимательно посмотреть и разобраться, что там за случай. Но в одном ты прав: даже на первый взгляд у него есть все шансы стать вызовом моему мастерству.

Как-то мне не по себе! Если честно, то я, как и Сорад, ожидала мгновенного решения проблемы с памятью, а тут такое!

— Давайте присядем на скамью, — Давид — оказывается, он до сих пор держит меня за руку! — легонько тянет к себе.

Я не оказываю сопротивления. На скамью, так на скамью! Не в фонтан же залезть просят!

Наконец все участники «сеанса» занимают положенные места. Мы с Давидом устраиваемся рядышком на мягком сиденье. Колени наши чуть-чуть не соприкасаются, и вряд ли это дань правилам приличия или другой ерунде подобного рода, поскольку мельв крепко держит мои ладони. При этом большие пальцы его рук лежат точно на венках, позволяя считать удары сердца. Сорад нависает над нами. Но это меня уже не смущает.

К чему смущение? Скоро совершенно незнакомый мужчина пробежится по всем моим воспоминаниям, как шопоголик по торговому центру.

— Посмотрите, пожалуйста, мне в глаза, — тоном маститого психолога просит Давид.

Начинается!

По завершении сеанса я всё же освобождаюсь от захвата Давида и прижимаю ладони к закрытым глазам. За веками наконец блаженная чернота, а не какофония цветов.

Голова опять кружится, но Сорад не дремлет, поддерживает меня за плечи.

— Вот так номер, — Давид длинно выдыхает. — Интересно было бы взглянуть на индивида, который сотворил такое. А ещё интереснее было бы узнать, что он собирался делать в случае, если бы его попросили вернуть память.

— Думаешь это… косяк? — деловой тон Сорада никак не вяжется с жаргонным словечком.

— А у тебя есть сомнения?

— Мало ли… вдруг, правда, уникум какой!

— Отсутствие школы на лицо, — сокрушается менталист.

Честно сказать, мне надоело слушать их диалог, не зная сути.

— А не могли бы вы мне объяснить, что происходит? — я отнимаю руки от лица.

Давид глядит на меня с любопытством, а Сорад… не знаю, куда он смотрит. Меня больше интересует мельв, сидящий напротив.

— Я как-то объяснял своей супруге, что для меня чужая память похожа на библиотеку. Представьте, что она разделена на секции, и для каждой из них выделен свой зал. Так вот, я могу зайти через все двери и посмотреть все книги. Вы же постоянно проходите мимо одной из этих дверей, потому что не видите её, вы видите сплошную стену.

Весьма образно, но смысл ясен. У меня нет доступа к собственным воспоминаниям. И, судя по предыдущим комментариям мельвов, восстановить его проблематично. Точнее сказать, сложнее, чем обычно.

— И что мы будем делать? Разбирать стену?

— Хм… — слышится сверху.

— Проблема в том, — Давид отводит взгляд, — что дверь-то есть, пусть вы её и не видите.

— И? — намекаю на желание услышать предложения.

Вместо того чтобы посмотреть на меня и высказаться, менталист глядит на друга.

— Я вижу только один способ решения возникшей проблемы, — произносит он решительно.

— Только один? — кажется, Сорад изрядно удивлён. И удивление это не наигранное.

— Да. Ты и сам до него додумался.

— Но… Давид! Ты представляешь, сколько времени уйдёт на это?! — возмущается старший из мельвов, сильнее стискивая моё плечо.

Я недовольно ойкаю, и меня отпускают. Правда, без извинений.

— Ничего! Главное начать! — вот и Давид заразился энтузиазмом друга. — Потом всё пойдёт быстрее. Схема-то будет обкатана.

— А теперь мне объясните!

— Мы… перенесём дубликаты книг из этого зала в новый, — «объясняет» менталист, по-прежнему гладя на соплеменника.

Перенесут дубликаты книг в новый зал… это как? Они что…

— А что ты намерен сделать со старыми? — спрашивает Сорад самым серьёзным тоном из своего арсенала.

— Ну… выбросить.

Выбросить! Это же…