Натали

Пока шла война, Земцов воспринимал происходящее как данность, не задумываясь, чем его сознание отличается от рассудка других людей, никогда не вступавших в прямой контакт с искусственными нейросетями, и, только оказавшись вне привычного окружения, вырвавшись силой частных и исторических обстоятельств из круговорота неистовых схваток, он вдруг, именно сейчас, этой ночью, начал понимать: он другой — война выпустила его из своих цепких объятий, но новая реальность воспринималась так же обостренно, без скидок, иллюзий, а вакуум в сознании постепенно заполняли призраки прожитого, ибо ничто вокруг не могло сравниться по своей силе и значимости с самым потускневшим, уже давно отболевшим и, как казалось, — утратившим остроту воспоминанием.

Нет, они не потускнели.

Прах забвения вихрился, обнажая все новые и новые тайники памяти, а он стоял в звонкой утренней тишине, не живой, не мертвый — выживший, и думал о ней, пытаясь представить, что сейчас ощущает Натали, запертая в искореженных, день ото дня теряющих энергоресурс, почерневших обломках «Хоплита»…

Тоска глодала сердце.

Да. Она совершила поступок. Но разве не он первым нарушил все этические и технические запреты, присвоив ее? Разве не капитан Земцов хранил в тайнике под пилот-ложементом дублирующую кристаллосхему, снятую с подбитого «Хоплита», которую раз за разом подсовывал технарям на ежемесячное лоботомирование, позволяя Натали взрослеть, с каждым новым боем впитывая все новые частицы его собственной души?

Андрей вдруг почувствовал, как предательски дрогнул его подбородок.

Он забыл даже это слово — слезы.

Горечь становилась все сильнее, невыносимей, и пусть его осудят, назовут психом, но гложущая сердце тоска не отпускала, образ покореженной серв-машины, внутри которой медленно угасало сознание Натали, кружил перед мысленным взором… и по сравнению с этим видением все проблемы пережитой ночи казались мелкими, если не мелочными…

Оказывается, пройдя страшной дорогой войны, он не разучился прощать.

Бледный рассвет занимался над столицей Элио — Раворградом, когда вызванное на дом такси доставило капитана Земцова в космопорт.

Денег на текущем счету хватило для оплаты места в грузопассажирском челноке, курсировавшем между поверхностью планеты и коммерческой орбитальной станцией, где располагались не только офисы многочисленных фирм, занимающихся торговлей и космическими перевозками, но и доки частной космоверфи.

С собой Андрей взял немного — лишь документы да электронную копию информационного пакета, оставленного ему для ознакомления представителем строительной компании «Новый Век» и пополненного некоторыми данными, которые он раскопал в результате собственного поиска.

Внешне Земцов выглядел спокойным, даже легкая хромота куда-то исчезла, видно, сказывалось мобилизующее напряжение бессонной ночи и принятый перед отъездом стимулятор.

На станции его встретила гулкая пустота коридоров и повышенное внимание со стороны охраны, строго контролирующей доступ в офисные секторы орбитального сооружения.

Андрей оказался единственным пассажиром утреннего рейса; остановившись на пороге зала для прибывающих, он окинул быстрым, цепким взглядом три турникета, оценивая следящих за ними представителей службы внутренней безопасности. Сделать интуитивный выбор оказалось несложно, и он направился к центральной зоне досмотра.

Пропасть, ментально существовавшая между ним и остальными людьми, как-то незаметно сузилась, он шел навстречу собственному прошлому, и чувства неуловимо менялись с каждым пройденным метром. Андрей принимал правила игры, понимая, что глупо соваться со своим уставом в чужой монастырь. Эбрахам недвусмысленно дал ему понять, что существует универсальный ключ, открывающий большинство дверей, а Земцов никогда не брезговал наглядными уроками. Учиться можно где угодно и у кого угодно, а у потенциального противника — тем паче.

Протягивая удостоверение личности охраннику, он незаметно подложил под пластиковый прямоугольник сотенную купюру, полученную в банкомате космопорта.

Нет, принявший у него статкарточку и деньги человек никогда не воевал. Он родился и вырос среди иных условностей и понятий, иначе почему его лицо потеряло настороженность, как только пальцы ощутили подложенную под удостоверение банкноту?

Считав данные со статкарточки, он повернулся к Земцову, одновременно разблокировав турникет, и спросил:

— Чем могу быть полезен? Вы впервые у нас, если не ошибаюсь?

— Да, — сухо ответил Андрей. — К какому часу открывается офис частной космоверфи?

— У нас все конторы работают круглосуточно. Вам следует пройти к…

Земцов жестом прервал его пояснения.

— Прежде мне хотелось бы перекусить. — Он пристально посмотрел на охранника и добавил: — Я слышал, на орбитальных станциях часто можно встретить талантливую молодежь?

— Что конкретно вас интересует? — понизив голос, осведомился охранник.

— Скажем так — нетрадиционные методы программирования, — ровно улыбнулся в ответ Земцов.