Натали

Зачистка. Андроид лишь покачал головой. В последний раз десантные корабли Флота Колоний совершали посадку в районе мегаполиса два месяца назад.

— Меня ранило. Нарвалась на «Хоплит» Альянса. Больше ничего не помню. Очнулась трое суток назад. Чувствую, что прошло много времени… но сколько, не знаю…

— Два месяца, — ответил дройд. — Система жизнеобеспечения работает?

— На резерве.

— Дай я подзаряжу твой скафандр. Как сама считаешь — раны затянулись?

— Думаю, да. Только без сервомускулатуры не шагнуть.

— Это сейчас исправим.

Человекоподобный механизм склонился над фигурой в бронескафандре, подключая к разъемам кабель подзарядки.

— Глупо как… И неправдоподобно… — тихо прошептала Ольга. — Я так радовалась, узнав, что война закончилась…

— И уж никак не думала, что тебя станет спасать дройд Земного Альянса?

— Точно… Как мне называть тебя?

Человекоподобная машина чуть промедлила с ответом.

— Зови меня…

Окончание фразы потонуло в адском грохоте разрыва. Это залп ракетной установки зацепил руины, где прятались дройд и человек.

Бой наверху разгорался нешуточный.

«Гепард» снижался.

Времени и возможности совершить несколько уточняющих витков вокруг планеты попросту не оказалось: внезапно дала знать о себе боевая спутниковая группировка, обеспечивающая карантин планеты.

— Борт G-312, — стучалось в сознание монотонное предупреждение, — у вас есть одна минута, чтобы изменить вектор сближения с планетой. Посадка на поверхность запрещена.

Андрей не собирался вступать ни в переговоры, ни тем более — в схватку с аппаратами, блокирующими зону низких орбит. Минута, данная на размышление, позволяла на форсаже проскочить опасный участок. Конечно, форсирование двигателей при входе в атмосферу — не самый разумный маневр, но в данной ситуации выбирать не приходилось.

Штурмовик вибрировал, каждая переборка отзывалась мелкой дрожью на возрастающее сопротивление воздушной среды, обшивка начала нагреваться — «Гепард», словно падучая звезда, огненным росчерком пересек линию терминатора и ушел в тень планеты.

Огромная красноватая луна царила над гротескными облачными замками, впереди, там, где мрачным пятном растеклись руины города, облака расступались, образуя многокилометровый просвет.

Земцов чувствовал, как растет внутреннее напряжение, — сил пока что хватало, но обеспокоенность, вкравшаяся в сознание, мешала четкому управлению.

Сенсорные системы сбоили. Критический нагрев корпуса штурмовика, возникший вследствие неправильного угла входа в атмосферу, блокировал работу датчиков, достоверным в данной ситуации был лишь визуальный контроль — снижая скорость и выравнивая корабль относительно авиагоризонта, Андрей был вынужден уделить частицу своего внимания осмотру местности.

Темнота внизу сливалась в черно-серые полосы, даже оптические умножители транслировали изображение стремительно приближающегося города, как некую угловатую искрящуюся снежным покровом, но тем не менее — темную массу, которую освещали лишь стробоскопические сполохи огня.

Внизу шел бой.

Не нужно было обладать даром провидения, чтобы понять: в схватке участвуют остаточные кибермеханизмы, из-за обилия которых планету закрыли на карантин. Они продолжали войну, любыми доступными средствами стараясь реализовать заложенные в них программы, но легче от этого не становилось.

Натали?..

Тишина в эфире.

Нет ответа.

Озаренные ритмичными вспышками руины города уже неслись под уплощенным днищем штурмовика, скорость для осуществления посадки оставалась слишком велика — придется маневрировать, совершая один или даже несколько кругов.

Появление «Гепарда» не осталось незамеченным.

С верхних, наиболее пострадавших уровней города, который все еще сохранил вид уступчатой пирамиды, по штурмовику ударили несколько зенитных установок, вслед машине чиркнул лазерный луч, но скорость «Гепарда» позволила Андрею уклониться от огня, не совершая специальных маневров.

Он пронесся над руинами и начал плавный разворот, чтобы, погасив скорость, выйти к южной окраине мегаполиса, где на одном из изуродованных проспектов, среди обломков «Нибелунга» навек остался его «Хоплит».

Пока штурмовик снижал скорость, отдельные боестолкновения достаточно быстро переросли в серьезную схватку, машины сходились все теснее, их количество прибывало, но, что самое досадное, — очаг противостояния постепенно перемещался к южной окраине города.

Земцов к этому времени окончательно погасил излишнюю скорость, переключив двигатели штурмовика на турбореактивную тягу. Один за другим вступали в работу ослепшие было датчики, теперь он мог уделить часть внимания конкретной оперативной обстановке, — подчиняясь его воле, исполнительные системы тут же укрупнили интересующие Андрея кварталы второго уровня, которые, будто мрачное ущелье, рассекал злополучный проспект.