Натянутая паутина. Том 1

– Конечно нет! Я приказала Прету подчинить и созвать со всех окрестных вод тупорылых акул и отправить их на мины. Пришлось идти по красной воде, но очень скоро мы были на берегу, а к вечеру пиратское отродье уже отплясывало танец висельника. – Бель облизнула палец и, прикрыв глаза, издала звук удовольствия. – Луи божественен! Эта панна-котта словно была спущена с небес!

– Первое, что нашел в морозильном шкафу, – пожал я плечами, продолжая массировать ее ступни, – дожидалось с вечера. Луи потом обязательно заявит, что это-де надо есть свежим.

Жена громко вздохнула и застонала вновь, но уже благодаря моим пальцам. Нащупав точку, я сосредоточил на ней внимание и не отступал, пока Бель не взмолилась о пощаде.

– И все же, сердце мое, ты жестока.

– Что? – Бель не поверила ушам своим. – С каких пор ты жалеешь преступников?

– Ни с каких, милая. Мне акул жалко.

– Того не лучше. Эти твари настоящее бедствие для наших широт.

Когда Бель расправилась с кофе и десертом, я убрал столик для завтрака в постели, и она блаженно потянулась на измятых простынях. Волосы-пламя, кожа цвета светлого шоколада, серебряные глаза чистокровной тани, моя жена, мое сокровище.

В первую нашу встречу ее красота поразила меня до глубины души, но и только. Ее разум тогда находился в плену чар, но когда он освободился и Бельмере стала самой собой, мы внезапно узнали друг друга, как могут узнать лишь тэнкрисы, которых Силана предназначила друг другу. Не знаю, кто был больше удивлен – она тому, что ей достался порченый тан, – или я тому, что мне вообще было предназначено встретить любовь? Впрочем, Бель всегда говорила, что я принижаю себя и что я достоин счастья ничуть не меньше всех остальных. Как странно и как прекрасно было понимать, что такая женщина меня любит.

Она заметила мое волнение, закрыла глаза, прикусила губу и развела ноги. Спустя час сквозь знойный полусон мы услышали нарочито громкий хлопок задней двери и шаги по первому этажу. Стояло позднее арбализейское утро, Себастина набирала ванну, и Бель, пожелав быть первой, выскользнула из-под меня.

Завтракали вместе, обсуждая газеты. Она то и дело порывалась начинать кормить меня, отчего-то Бели это нравилось.

– Чем планируешь заняться, жена моя?

– Хм, думаю взять старших офицеров и отправиться на выставку. Мне вчера все уши прожужжали о том, какую махину мескийцы притащили к своему павильону. Почему ты не рассказывал, что у вас такое есть?

– Это неинтересно, – пожал я плечами. – Все, что я делаю, – неинтересно. И секретно. То ли дело ты. Про отважных морских капитанов пишут приключенческие книги.

– Про сыщиков тоже, муж мой.

– Кошмар все это, а не книги. Детективный роман должен интриговать читателя, ради чего автор все усложняет и накручивает, лишь бы запутать, а потом вынуть злодея из шляпы словно кролика – вот, мол, какой я мастер пера. Никакого отношения к работе государственных структур, ни тебе длительных дознаний, ни сбора улик, ни пробуксовок бюрократической машины, ни суток, проведенных в засаде.

– Поверь, приключенческие романы не лучше. Бо́льшую часть времени я гоняю не пиратов, а собственных вахтенных, чтобы не дрыхли на посту, просматриваю накладные, чтобы не воровали продовольствие или снаряды, и вытаскиваю матросов из портовых тюрем после очередной драки. Не говоря уже о том, что регулярное патрулирование – это просто выход в море и возвращение в порт. Раз за разом.

– Но тебе это нравится, – уточнил я, накрывая ее ладонь своей.

– Как и тебе твоя неблагодарная служба, – ласково улыбнулась супруга, – это наша жизнь, Бри, это наше естество.

Было решено, что сначала Дорэ отвезет меня во дворец для рокировки с гомункулом, а уже после позаботится о Бели.

Второй день переговоров начался, и, признаюсь, мне было немного легче страдать, зная, что после часов молчаливого наблюдения за международными склоками я вновь увижу свою жену. Конечно, подобный подход к событию мировой политики мог показаться безответственным, но лишь в том случае, если бы на мне лежала обязанность делать что-то сверх. Попробуй Меския подать голос инициативы – немедленно открылись бы чулганские пасти. Две империи взирали друг на друга в мрачном молчании, покуда две державы помельче предъявляли взаимные претензии.

Наконец пытка закончилась, и я смог покинуть дворец Хебелиса. Пора было отправляться на обратную рокировку, и без конца хотелось торопить шофера… а потом все вдруг изменилось.

– Остановись.

– Посреди улицы, митан?

– Да.

– Хозяин?

– Что я за тэнкрис, Себастина?

– Самый великий из всех, хозяин.

– Хм. Но если я такой распрекрасный, почему забыл о друге, как только встретил любимую женщину?

– Вы не забыли, хозяин. Над этим работают лучшие агенты, их много, и они стараются.

– Не суть важно. Если бы я был хорошим другом, делал бы это сам.

– У вас есть долг и важные обязанности.

– Они заключаются в пустой трате времени. Моя миссия касается только финальной фазы переговоров, а до этого еще далеко.

– Вы желаете знать мое мнение, хозяин?

– Подозреваю, что оно мне не понравится, но говори.