Натянутая паутина. Том 1

– Но у того, кто здесь тогда засел, не было оружия, Себастина. Хотя это еще как посмотреть. Он ведь все-таки выстрелил, и даже попал. Знаешь что?

– Что, хозяин?

– Мы обязательно должны сходить в цирк. Опросите работников павильона, кто имел право выходить на крышу. Не произошло ли чего-нибудь необычного в последнее время? Жду отчета, хотя не думаю, что что-то всплывет. Едем.

Мой гомункул сидел во дворце, ожидая приезда хозяина несколько часов, пока я не соизволил явиться, после чего произошла рокировка. Самым сложным в упрощенном способе подмены было незаметно водить за собой Себастину. Старик эл’Рай был прав, неизменные спутники сами по себе есть отличительная примета. Чтобы обставлять все незаметно, гомункула стала сопровождать женщина-агент в гриме. Выбор пал на надежного и опытного оперативника, который, заменяя Себастину, мог свободно передвигаться по дворцу в облачении Жнеца.

Вернуться домой получилось лишь к середине душной арбализейской ночи. На темной улице лишь в одном доме горел свет. Меня ждали.

– Ужин, митан? – пискнула Мелинда, принимая верхнюю одежду.

– Обождет. Где моя жена?

– В кабинете, митан.

– Она поужинала?

– Без вас не захотела, митан. Митани… она там с раннего вечера, как вернулась, сразу же засела за… ваш стол.

– Спасибо, можешь идти. Себастина, подготовь одежду на завтра.

Бельмере действительно была в моем кабинете, сидела за моим столом, перебирала мои бумаги.

– Ты понимаешь, что это секретные документы, сердце мое?

– На некоторых стоит печать с этим уведомлением, сладкий.

– Ты понимаешь, что теперь по инструкции я должен тебя убить?

– Ты сам писал эти инструкции, муж.

– И что? Теперь мне их нарушать? Какой пример я подам своим служащим?

Бель подняла покрасневшие глаза от текста и усмехнулась.

– Я самая неуязвимая женщина в мире, Бри. Знаешь почему?

– Почему, Бель?

– Потому что, если даже Великий Дознаватель неспособен до тебя добраться, значит, никто не сможет этого сделать. В Кель-Талеше это уже стало крылатой фразой.

– Я неплохо поработал над репутацией Имперры.

– Ага. Мне кажется, дорогой муж, тебе нравится лепить из себя и своих солдат страшные пугала. Все эти черепа, пауки, черный цвет и показательные казни…

– Мои пугала отлично умеют сражаться, и они верны Мескии. А к показательным казням и ты прибегаешь, вешая пиратов на самых видных местах в портах Кель-Талеша.

Я занял кресло напротив.

– Сладкий, я не осуждаю тебя. Но знаешь, в твоем случае тут главное не переборщить, ведь всякому страху приходит конец.

– Как и всякому терпению, жена моя. Что читаешь?

– Сегодня эти милые белые кошки принесли кипу бумаг и сказали, что это, мол, последние дела, над которыми работал Хайрам эл’Рай перед смертью. Меня, разумеется, не видели.

– Что-то интересное?

– Нет, увы. То ли они невысокого мнения о твоих мыслительных способностях, муж мой, то ли старый плут эл’Рай был не таким уж проворным хитрецом. Ну или это я столь скудна разумом. Все, чем он занимался, – это расследование смерти Сигвеса эл’Тильбора. Ты знал, что этот тэнкрис был не только лейб-медиком, но и дальним родственником королевской семьи по линии матери Солермо и принцессы Луанар?

– Хм? Вообще-то нет.

– А он был. – Бель потерла глаза, зевнула и потянулась. – Троюродный брат ее величества Фелираи эл’Азарис, в девичестве эл’Каэраваль, служил врачом королевской семьи много лет и был очень близок к своей кузине, а позже и к ее детям. Здесь сказано, что, несмотря на дальнее родство, будущая королева и будущий лейб-медик росли вместе в доме ее отца. Сигвес с детства был ее наперсником.

– Эл’Рай тоже был близок к королевской семье и тоже являлся родственником, – вслух подумал я. – Теперь оба мертвы.

– Причем при очень схожих обстоятельствах…

– Что-что? – Я подался вперед. – Мне ничего не известно о смерти лейб-медика. Все знают, что де Барбасско заколола любовница, а вот эл’Тильбор просто умер, и все… мои агенты ничего не смогли узнать, и даже шельмец эл’Ча не пролил света на этот вопрос.

– Это не странно, Бри, обстоятельства его смерти были тщательно скрыты по приказу Хайрама эл’Рая, который и занимался делом.

– Ему приказали скрыть их?

– Не указано, дорогой. Есть лишь формулировка: «Во избежание ненужных волнений в преддверии выставки».

– Хм. Ты сказала о схожих обстоятельствах.

Жена кивнула, порылась в одной из стопок и вытянула оттуда листок.

– Специалист, осматривавший останки, описал повреждения словами «крайняя степень обугленности». Сигвеса убили в его собственном доме, после чего здание подожгли.

– Из чего следует, что это убийство, а не несчастный случай?

– Ну, патологоанатому показалось необычным, что на обугленном черепе жертвы имелась вмятина в форме пятипалой ладони. Маги, исследовавшие труп, отвергли гипотезу о том, что убийца пользовался магией, ибо не обнаружили ее остаточных следов. Дело повисло, им никто активно не занимался, но эл’Рай часто пересматривал материалы и не позволял сдавать их в архив. К смерти Антонио де Барбасско он не проявлял такого внимания. Интересно, почему?