Натянутая паутина. Том 2

– Пустое. Солдаты должны сражаться и, если не повезет, умирать во имя Родины. В последнем случае им нет дела до своих тушек. Я понял и принял это, когда шрапнель срезала голову моего друга Барта Шнидке, оставив на шее только нижнюю челюсть. Похоронить его я так и не смог, не нашел после боя, однако кошмары меня от этого никогда не мучили. Хороший жизненный опыт в шестнадцать-то лет, а? – Он вновь рассмеялся. – Все мы накормим червей рано или поздно, шеф. Что было дальше?

– Об этом я могу лишь строить догадки.

Террористы обыскали одежду Адольфа, но не его кожу, а когда тело перевезли в посольство, сотрудники морга не установили наличия под обугленной коркой инородных тел. Перед ними не стояло задачи проводить аутопсию, так что Адольфа просто сунули в холодильник и забыли о нем. Сердце Дракона Времени «мариновалось» в крови покойника двое суток, оказывая на него некое воздействие. А затем труп просто взял и вырвался на волю, прошел сквозь охраняемый периметр, как слон сквозь плетеную оградку, и куда-то отправился. Вероятнее всего, пробудившееся сердце стремилось попасть к своему хозяину, однако по пути его встретили винтеррейкцы, отправившиеся на перехват.

Лишь одно меня смущало – почему Железное Братство не напало на наше посольство? Подозреваю, что Дракон Времени способен был ощущать перемещение своего сердца в пространстве, но не всегда, иначе он бы сам давно за ним явился. Почему он не мог его обнаружить раньше? Был слишком слаб? Или нечто ему мешало? Или и то, и другое сразу? В конце концов, сердце было и у винтеррейкцев, и у цыганки, а потом еще двое суток лежало в морге, но лишь когда оно вырвалось, когда его изъяли из трупа, хозяин явился за своей собственностью. Такая огромная дыра в цепочке логических выводов не на шутку меня смущала, не хватало информации. Возможно, Нэгари Ухру прольет свет на это.

– Винтеррейкские врачи извлекли из тебя камень, и произошла новая метаморфоза. Ты превратился в статую, с которой мне пришлось носиться по всему Нобилитэ. Сердце я потерял, враг лично забрал его, и Нэгари Ухру вновь спасла мою жизнь. Еще недавно я был уверен, что твое тело утеряно, оно бесследно исчезло из ингрийского посольства. Вот и весь сказ.

Адольф медленно тянул выпивку, подкручивая роскошный ус, но вид юнца, в которого он превратился, немного меня смущал.

– То есть ты хочешь сказать, что за одну ночь я перебывал на территории четырех разных государств? Знатно же я попутешествовал, шеф!

– Это все, что тебя заинтересовало?

– Я умер и восстал из мертвых, чему еще мне удивляться в этом мире? Что было или не было по ту сторону, я не помню, а раз так, то мне и жалеть не о чем. Когда смогу приступить к работе?

– Как только пройдешь медицинское освидетельствование и тебя обследуют наши маги. Черт знает, что ты теперь такое.

– Узнаю шефа! – нисколько не обиделся он.

– Как только мы убедимся в твоей благонадежности, в том, что ты человек и мозг у тебя на месте, будешь восстановлен в звании, должности и получишь назад свой нож. Еще вопросы есть?

– Нет, разве что просьба! Я бы с удовольствием чего-нибудь заточил!

– Прости?

– Жрать хочу – не могу!

– Обратись к Луи. Себастина, принеси чаю. До вечера еще есть время.

Вскоре моя горничная вернулась с подносом и доложила, что оживший мертвец истребляет продовольственные запасы дома.

– Вы верите в его рассказ, хозяин?

– Вполне. Я искренне рад тому, что случилось, и не особо взволнован самим фактом. С нами происходили и более странные вещи. Однако Нэгари Ухру оставила на нем свой веве, и это беспокоит. Отныне мы должны помнить – хотя Адольф предан мне сердцем, его жизнь ему больше не принадлежит.

– Не будет ли разумнее удалить дискредитированного агента от вас, хозяин?

– Позволь мне вновь побыть сентиментальным дураком. Интуиция подсказывает, что это слишком резкий шаг в неправильном направлении. Сегодня ночью постараюсь вытянуть из богини все что можно. Хм, бергамот? Хороший выбор.

Лишь с помощью непререкаемого авторитета мангуда я смог собрать в одном месте практически всех влиятельнейших кавандеро столицы. Ни королевская, ни духовная власть, ни законники, ни маги не смогли бы сделать этого так быстро и эффективно. Старый опыт работы с преступниками, гласивший, что нужно иметь «своих» в их среде, все еще хранил актуальность.

«Под королевским утесом» окружало тройное кольцо охраны. Дюжие мангуда следили за всем и вся вокруг, но кроме них присутствовали мои агенты в штатском и кавандеро, явившиеся эскортом вместе со своими главарями. Все понимали, что бал здесь правят могучие двуликие, но следовало сохранять лицо.

Эскудеро встречал меня при входе.

– Прекрасный закат, дон эл’Харэн, не находите?

– Воистину. В этих широтах закаты восхитительны, хотя, признаюсь, я скучаю по дому. И по зиме.

– Я много слышал о ваших снежных зимах.

– Вам понравится, я уверен. Кхем, значит, все собрались?

– Ждут. Нервничают.

– В банке со скорпионами атмосфера обычно напряженная.

– Да, но дело в ином. Им не нравится близость бастиона.