Натюрморт с живой белкой (СИ)

— Я не великий мастер, — голос Белки звучал ровно. Электричество ушло в пальцы, которые смяли под столом цветастый подол юбки.

— Тогда ты им и не станешь. Вдруг мои глаза возьмут на выставке первый приз?

— Вполне возможно. Но позировать придется долго. Не сорок минут, как на пляже.

— Вылезти из моей постели за сорок минут тоже не надейся. Как говорится у вас американцев, дил?

Он протянул над столом руку. Белка вытерла о коленку ладонь и встретилась с пальцами Дениса. Их рукопожатие было крепким, несмотря на то, что ответный «дил» Белка произнесла почти шепотом.

Глава 21 "Бумажные карты, странные запахи и сочные нектарины"

Даже в крохотном городе немудрено потеряться, если думать не о дороге.

— Если не знаешь, куда идти, стой на месте! Так меня отец учил!

Белка рванула Дениса назад, и тот обернулся к ней с возгласом «Йес, сэр!», но она не стала тратить время на выяснение, на каком языке с ним только что говорила. Она указала ему на стрелку, которая сообщала, что до дворца идти отсюда порядка пятнадцати минут, а до туристического центра всего три минуты.

— Нам надо взять карту! Бумажную, — то ли с вызовом, то ли со смехом добавила она.

Без гугловских карт, которые почили вместе с айфоном Дениса, они оказались, как без рук. И скоро могли остаться и без ног, сносив их бесцельным шатанием по крошечным улочкам, которые сейчас вывели их обратно к площади, на которой они купили по мороженому. После очередного протеста Белки — она, бедная, устала считать, сколько он на нее потратил за сегодняшнее утро, Денис огрызнулся, что может до евроцента назвать сумму, которую мадам Жирков ему сэкономила, и сейчас бы он предпочел, чтобы она была на сто процентов русской — считая, что на нее тратят мало и что стоит она намного больше дурацкого мороженого. Белка тогда прикрыла его дрожащее плечо ладонью и приподнялась на носочки, чтобы шепнуть прямо в ухо:

— У тебя на меня все равно денег не хватит, но этот шарик не стоит шести евро.

Она говорила по-русски и могла бы ограничиться шепотом, но сейчас за бородой она вновь видела растерянного мальчишку и хотела его приободрить. Ей тяжело общаться с русским, но и ему не легче с черти кем, но только не русской девчонкой.

Денис дернулся, и Белка ткнулась губами ему в щеку и замерла, хотя и не собиралась целовать. Но раз так получилось, не отпрыгивать же испуганной блохой, и она переместила ладонь ему на шею и притянула его к себе. Плевать на очередь, перед ними еще три человека. Хотя Денис и не ответил на поцелуй, он скользнул рукой ей за спину и прижал к себе с такой силой, что Белке пришлось вывернуть голову, чтобы не задохнуться в складках его футболки. Теперь уже его губы отыскали ее ухо.

— Вот только это бесценно, а на все остальное есть мастеркард.

Его губы задержались на мочке, сомкнувшись поверх тонкого колечка сережки. Белка прижалась к Денису еще сильнее и сцепила за его спиной руки, чтобы дрожь, охватившая тело, шла по кругу и не покидала ее.

— Какое будешь мороженое?

Дурацкий вопрос разрушил все очарование момента. Белка расцепила руки и ткнула пальцем в первую попавшуюся ванночку — получилось лимонное. Ну да… кисло-сладкая жизнь во всей ее красе.

По выходу из мороженицы, Денис уже не отпускал от себя Белку, собственнически распластав руку по ее бедру. Он быстро справился со своим мороженым и теперь ловил пальцем сладкие капли на подбородке спутницы, и Белка вдруг, в очередной раз слизывая с края вафельки подтаявший кусочек, наткнулась языком на его палец. Она вздрогнула, он тоже — они знали наверняка, что за темными стеклами ресницы дрожат у обоих.

— Я хочу уже отсюда уехать, — пробормотал Денис, проводя кончиком пальца от уголка ее рта, по контуру подбородка к напряженной шее. — Перпиньян сделал мне действительно королевский подарок, и я боюсь его потерять.

Но город не желал их отпускать, и ресницы дрожали у обоих уже не от еле сдерживаемого желания, а от такой же неистовой злости.

— Веди тогда сама!

— И поведу!

Белка прибавила шагу. Денис не отставал. Три обещанные минуты пути в их исполнение сравнялись с двумя, а то и меньше. Стеклянные двери впустили их в царство прохлады, но пришлось встать у стендов с проспектами, потому что к стойке информации оказалась очередь. Два человека, и все же Белка постеснялась подойти и просто молча взять со стойки карту.

Денис отошел к стеклянным витринам, в которых были выставлены местные горные породы — до Пиренеев рукой подать, но Белка, уставшая от напряженного молчания, позвала его к низенькому столику, железные ножки которого были выполнены в виде стягивающих бочку кругов. От центра шли железные трубки, закупоренные пробковыми кругами. Предлагалось понюхать пробки и узнать, что скрыто под ними. Денис согласился и легко узнал запах корицы и лесных ягод, но вот изюм смутил его. Он честно признался, что ни разу не задумывался, чем пахнет изюм. На четвертой пробке он сдался сразу, а потом чуть ли не рассмеялся:

— Ведь знал же, что что-то безумно простое. Грецкий орех. Блин! Ты угадала, да? А мне вот все запахи мимо. Зато нет проблем выбрать туалетную воду.