— А что тут думать-то? Трахнулись и пошли дальше. Проблему не делай на ровном месте… Или тебе у него надо спросить разрешения? — Денис поднял глаза к потолку. — Так мне тут одна мадемуазель сказала, что никакого божьего ока там нет. Кстати, ты, наверное, католичка?
Белка мотнула головой.
— Я сама не знаю, если честно. Около дома была лютеранская церковь. Мне там пастор очень нравился. Он отличные лекции по религии, истории и культуре читал. Со слайдами. Я каждое воскресенье в восемь утра в его церкви была. Там еще любительский оркестр потрясающий играл, флейты, скрипка, гитары… Он, кстати, когда про Эстер рассказывал, сказал, что евреев от персов после пяти веков жизни в персидской империи отличить было невозможно. А у нас, как говорят, миска с салатом. Каждый индивидуальность, общность у нас только перед законом. У нас в семьях люди в разные церкви ходят и ничего, каждый на своем языке говорит…
— Это я заметил. А что Мартин-то не выучил русский хоть чуть-чуть? Или вы с Тьерри между собой по-русски не говорили? Только с мамой.
Белка напряглась. Теперь бы не попасться на лжи.
— У нас мамы разные. Тьерри от первого брака. А так мы с ним только по-английски между собой. Французский — это уже папа настоял.
— Обалдеть! Ты, наверное, очень способная к языкам. Русский так выучить, будто в России живешь. Когда мать успевала с тобой по-русски-то говорить?
Белка опустила глаза. Тут тоже можно сказать полуправду.
— Я в русский садик ходила. Это воспитатели со мной говорили по-русски.
Денис тоже опустил глаза и принялся играть руками Белки, точно качелями — вперед-назад, вперед-назад.
— Ну, какие у нас планы на вторую половину дня? После блинной.
Белка подняла голову и сразу столкнулась с испытующим взглядом Дениса.
— Вот после блинной и скажу.
Она шагнула наконец в проход. Денис так и не отпустил ее руки и плелся следом, словно собачка на поводке.
Глава 20 "Смешные рожицы и несмешные дилы"
Из апельсинового конфитюра рожица получилась не веселой, а скорее поджаренной южным солнцем. Несмотря на обеденный час голода после такого количества воды не чувствовалось совсем, и Белка пожалела, что по привычке заказала обоим по три блина. Французские блины во всю тарелку — порой можно наестся даже одним. Их пекли на месте и очень долго, Белка с Денисом успели обсудить все особенности провансальского стиля, который привлек молодого покупателя в старом доме.
Слова закончились, а тарелки так и не прикрыли акварельные салфетки. У стены в белом буфете стояли баночки с различным вареньем, сардинами, соусами, лимонадом и яблочным соком. Поддержка местного производителя. Сок они с Тьерри купили, хотя большой разницы с магазинным не почувствовали.
— Хочешь что-нибудь? — Денис перехватил ее взгляд, изучающий пестрые банки-склянки. — Только скажи…
— Нет! — не дала ему договорить Белка. — Мне ничего не надо.
Его взгляд снова потемнел, как при ее отказе от платья. Центр Перпиньяна пестрил всевозможными бутиками, в которые заходить не имело смысла — ничего истинно европейского, кроме цен, в витринах не выставлялось. Белка так и ответила, что американские бренды может спокойно купить дома по нормальной цене.
— А я не прошу тебя ничего покупать, — огрызнулся Денис. — Я прошу только выбрать. Я обещал тебе подарок за помощь со сделкой. Неужели ты не можешь согласиться хотя бы на платье!
Он не только повысил голос, но и усилил хватку на руке строптивой спутницы.
— Я согласилась сходить с тобой в музей и блинную. С тебя должно быть довольно! Мне не нужны ни платья, ни кольца, ни чего бы то ни было. У меня есть все, что мне надо.
Белка поставила запястье ребром, как учили на курсах по самообороне, и освободилась от руки Дениса.
— У меня даже есть то, что мне не надо. Эта чертова Тесла! Все, что мне от тебя нужно, так это чтобы ты меня не трогал, понятно? Не пересекай мое личное пространство, не спросив разрешения. Это элементарная вежливость и воспитание, если ты не понимаешь…
— Я все понимаю!
Денис сказал это таким тоном, что Белка не сомневалась, сейчас ей точно придется заверять таксиста лично, что дома у нее найдутся и наличные, и кредитка. И все же Денис просто забрал у нее пустую бутылку из-под воды, чтобы занять себе руки.
— Тогда чего смотришь на банки, а не на меня?! — разозлился он в кафе во второй раз и, кажется, серьезнее первого.
Он явно хотел еще что-то добавить, но Белка хлопнула по столу ладонью, да так громко, что сама же поморщилась. И от боли тоже.
— Я смотрю на вещи, понятно? На красивые вещи. Я их изучаю. Цвета, формы, идеи… Я не знаю, чем ты занимаешься по жизни, кроме домов, но на что-то у тебя тоже имеется профессиональный взгляд и ты бесконтрольно заостряешь на этом внимание. Согласен?
— Так ты хочешь знать, чем я занимаюсь? — он оставался на взводе. — Тебя я без бейджика не устраиваю?